На ощупь - стр. 15
В семь утра не выдерживаю. Звоню нашему администратору и прошу отыскать мне номер Татьяны Голубкиной, вру что-то несвязное, оправдывая срочность, но все же настаиваю! В девятом часу Леночка приезжает в спорткомплекс, хотя открываемся мы не раньше десяти. Спустя еще пять минут закрываюсь у себя в кабинете и диктую Сири заветный номер. Долго слушаю гудки, и в самый последний момент слышу хриплое «алло».
На секунду в трубке повисает тишина. Я ругаю себя, что за столько времени не придумал, как начну разговор. Не нахожу ничего лучше, чем:
– Таня…
– Да… – опять же хрипло и удивленно, а мне ее голос – как наждачкой по спинному мозгу, – а я с кем говорю?
– Это Степан. Степан Судак… ваш врач-реабилитолог.
– Степан Николаевич? Что-то случилось?
– Эээ… – блею, дурак-дураком. – Вообще-то да. Извините за ранний звонок, но… у меня совершенно неожиданно освободилось местечко! И, если вы хотите провести пробный массаж тибетскими поющими чащами, дабы сориентироваться, нужен ли он вам, то мы могли бы попробовать прямо сегодня.
– На сегодня у нас с вами назначен массаж лечебный…
– Да, я помню. Одно другому не мешает.
– Дело не в этом, – Таня откашливается, и ее голос приобретает странные звенящие нотки, – просто я… травмировала спину, и…
В моих висках ломит, а за грудиной печет. Я стискиваю зубы.
– Что-то серьезное? – спрашиваю довольно спокойно, будто это не у меня внутри все звенит от напряжения.
– Нет, обычный ушиб. Я такая неловкая…
Она врет. Не знаю, почему, но я в этом абсолютно уверен.
– Вы были у врача?
– У врача? Зачем? Я просто поскользнулась в ванной.
– Это может быть опасно, – настаиваю, – я могу организовать вам нормальный осмотр в травме без очередей и…
Я замолкаю, и Таня молчит. Между нами повисает невысказанное. Наконец, целую вечность спустя, слышу ее мягкий, напрочь лишившийся всякой колючести голос:
– Спасибо вам. Правда… спасибо. Но я действительно в полном порядке.
– Не поверю, пока не удостоверюсь лично! У вас какие планы на утро?
– Ну… в первую очередь нужно открыть магазин. Мне… принадлежит небольшой цветочный на Набережной.
– Это займет у вас много времени?
– Нет… – вконец теряется та.
– Значит, я вас жду у себя сразу после открытия.
Интуитивно понимаю, что по жизни Таня привыкла уступать. Иду ва-банк. Терять уже нечего. Если я не увижу ее в ближайшее время, то просто сойду с ума. Сам не верю своему счастью, когда она, прежде чем положить трубку, шепчет:
– Хорошо…
И снова ожидание, наполненное колючей тревогой. Она как паутина оплетает меня и зудит на теле. С меня будто бы сняли кожу – настолько остро чувствую эти касания. Вся моя жизнь теперь – это чувства. Я бы должен уже привыкнуть, но в этот раз все происходит настолько остро, что я снова начинаю сходить с ума. И я слышу… обрывки злых фраз, упреки… Чувствую чужие руки, сжавшиеся у меня на шее и отбирающие мой кислород. Ощущаю сладкий смрад перегара и немного кислый – духов. Не её! А потом глаза застилает алым.
– Стёпа… Степан?!
Как сквозь сон, до меня доносится обеспокоенный голос начальницы.
– Привет, Золото, – шепчу я, стряхивая с себя остатки наваждения.
– Все хорошо?
Моей щеки касается мягкая женская ладонь с дрожащими от волнения пальцами.
– Хорошо, – подтверждаю я.
– Ты добрился… – рука скользит вверх и гладит мою голую макушку.