На милость победителя - стр. 37
«Ева, твою мать», – прорычал Демьяновский, а вслух заметил дурашливо:
– Люди на улицах болтают. Я вот в подъезде услышал… Ты на работе когда будешь? Я бы подъехал…
– Да я уже тут, – хмыкнул Агафонов. – Тружусь. Будни великих строек, сам понимаешь, – довольно сообщил он. – Ева с утра хотела подарки близким отдать. Вот и заезжали перед работой, – спокойно доложил он.
Демьяновский почувствовал себя одиноко. Подарки родственникам. Семье.
«А мне хоть магнитик перепадет?» – вздохнул он, объезжая парк и сворачивая к холдингу «АМА-Девелопмент», детищу Михаила Агафонова.
За те два месяца, что Роман не был здесь, многое изменилось. Появился какой-то вход сбоку, и рабочие уже монтировали огромную вывеску. Да и личный лифт Агафонова оказался теперь отрезанным от холла стеклянной дверью.
«Творится что-то странное», – хмыкнул Демьян про себя и, поднявшись в дирекцию компании, прошел через пустую приемную и наигранно постучал в дверь кабинета.
– Есть кто живой? – пробасил, сразу шагнув внутрь.
– Да, входи, – отозвался из глубины кабинета Мишка, загорелый и счастливый сукин сын. Радостно пошел навстречу.
– Кофе будешь? Сейчас Ольга придет, сделает, – заявил он, пожимая руку.
«А раньше бы обнялись», – снова про себя заметил Роман. Но ничего говорить не стал, принимая правила игры.
– Нет, не хочу, – мотнул он головой. – Я ненадолго, мне бы посоветоваться…
– Хорошо, – как-то быстро согласился Агафонов и, указав на кожаный диван, стоявший напротив панорамного окна, сам плюхнулся в такое же кресло. – Излагай, – улыбнулся по-дружески. – Что за проблема?
– Камилла, – пробурчал неохотно Роман, усаживаясь. Провел ладонью по толстой темно-коричневой буйволовой коже. И сразу же чуть не задохнулся, словно наяву увидев самого себя, лежащего на точно таком же диване, только в своем кабинете, и Мальвину, будь она неладна, заведенной куклой скакавшую сверху.
– Я все никак понять не могу, – поморщился Рома. – Если это не Камилла, то кто? Никого больше в доме не было. Охрану я отпустил, зная, как Милочка рефлексирует по этому поводу, а Эля, моя домработница, уехала к матери. Да и не думаю я, что кто-то посторонний влез, Миша, – добавил он задумчиво. – Все мои цацки-пецки на месте.
– Наполеон тоже? – настороженно поинтересовался Агафонов.
– Да, – кивнул Демьяновский. – Все коллекции в целости-сохранности. Хотя ключи валялись на столе. То есть, – пробурчал он, – я делаю вывод, что деньги забрал человек, понятия не имеющий, какие ценности находятся у него прямо под носом.
– Ключи от сейфа, где хранятся коллекционные шахматы, лежали у тебя на столе? – изумился Агафонов. – Да там можно с каждой фигуры по отдельности навариться. Один Наполеон чего стоит…
– Я с вечера забыл. Да и дом под охраной. Миш, ничего не пропало. Кроме денег, блин, оставленных на столе. Бог с ними, с чувствами, – махнул он рукой. – Мне кажется, я до сих пор ее люблю. Я простил бы ей эти деньги, признайся она. А так все ее сумасшедшие родственники уверяют, что я – балбес, вот только факты говорят за себя. Я уже думаю, что это подстава. Ну что ее подослали…
– Не-а, – хмыкнул Агафонов. – Нашел Мату Хари. Она из всей троицы самая тихая. Ну и, кстати, моя жена тоже считает, что Мила ничего не брала. Ты данные с камер наблюдения смотрел? Может, заходил кто?