На крючке у Саламандры - стр. 15
Саламандра надела не свой тончайший халат, который едва прикрывал её красоту, не явно дорогущее платье-корсет с отстёгивающейся шторкой между ног, а короткие джинсовые шортики и маечку, под лямками которой виднелись бретельки лифа – вполне по-домашнему. Впервые вижу, чтобы она его носила. Наверняка всё же большую грудь носить тяжело и скрепя сердце Салли пошла на компромисс между удобством и болью.
– Что сегодня на ужин?
– Хотели сварить суп, но больно долго это, – ответила девочка и вручила мне свою луковицу, чтобы я доделал её работу. – Будет запечённый картофель с куриными ножками, посыпанный вогемским твёрдым сыром.
Каролина пошла мыть руки от лука, а затем направилась к холодильнику за вышеперечисленными ингредиентами.
– А мне, что делать? – растерянно уточнила Салли. Прежде думалось, что тут она хозяйка, но, видимо, с моим приходом всё поменялось. И девушке явно это нравилось.
– Поставь воду на плиту, начнём пока картошку варить, – ответила девочка, возвращаясь с целым мешком куриных ножек. Очки она так и не сняла и выглядела очень мило и вместе с тем несколько комично.
Саламандра послушалась и приступила к работе. В столь коротких шортиках ноги девушки казались невероятно длинными. Она встала у плиты и её ягодицы, которые едва выглядывали из-под штанин, как раз были на уровне верхнего края плиты. Снова засмотрелся на неё, на её формы и широкие женственные бёдра. Перевёл взгляд направо и увидел возмущённую физиономию Каролины.
– Почти все, кто к нам приходил, раздевали её руками, один ты глазами, – сострила девочка.
– Это плохо? – уточнил, обдумывая, что дальше скажет Каролина.
– Это хорошо.
Вот и весь ответ. А я уже приготовился защищаться, особенно когда увидел её горящие от гнева глаза. Но теперь пришло осознание, что злилась она не на меня, и тем более не на Салли, что одевается дома довольно откровенно, а на себя. Она вела себя очень неприветливо по отношению ко мне, а теперь жалела, что сразу не пошла со мной на контакт. По крайней мере, так я это видел.
Салли вернулась к нам, закинув картошку вариться, а перед этим, как это следует сделать, промыла её в воде от лишнего крахмала. Оказывается, хозяйка-то настоящая, тоже что-то да умеет.
– Что дальше? – попросила новых указаний девушка у своей более молодой и опытной начальницы.
– Включи духовку прогреваться. Сто восемьдесят градусов, подогрев снизу, без конвектора, – как инструкцию выдала девочка. Салли мигом развернулась исполнять приказ, а у нас пока вновь было время наедине.
– И что ты о нас думаешь?
– Хорошая пара, жаль опять временная, – вздохнула Каролина и посмотрела на настенные часы. Верно, отсчитывала время на прогрев духового шкафа.
– Почему ты так думаешь? – усомнился в её словах, но потом сам подумал, зачем мне Салли и в самом деле. Мы сдружились, но мы же не пара.
– Всегда так. Кто-нибудь находится, как ты, а потом пропадает. Не знаю, как там у вас мужчин, а ей очень больно, – объяснилась девочка, как раз к тому моменту, пока не вернулась Салли.
Девушка села на стул, который прежде занимала Каролина за завтраком. С улыбкой посмотрела на нас, но ничего не сказала. Вряд ли она слышала из кухни, что мы тут обсуждали, сидя в обеденной зале. Но всё же никакой перегородки между комнатами не было, если не считать барную стойку и два горшка с огромными пышными гортензиями. Ещё вчера я не знал, как они называются, но никогда не думал, что узна́ю о них в огромном особняке на окраине Нового Града.