На крючке - стр. 12

Но я почему-то ни капли не сомневалась, что моя крошка уже со мной. Теперь всё будет иначе.

– Ты матери-то сообщишь?

Казалось бы, невинный вопрос. Простой, человеческий, не предвещающий ничего плохого. Но Катя прекрасно знала, какова будет моя реакция, и всё равно осмелилась его задать, хотя понимала, что я сорвусь.

– Нет! – рявкаю я, озверев в одну секунду. – И ты молчать будешь, Ларина. У этой женщины нет дочери и внуков не будет!

Подруга хмыкнула, подняла руки в знаке капитуляции, но промолчала, хотя я знала, что она хотела сказать. Она каждый раз пытается мне это донести, но я никогда не признаю женщину, что сломала меня ещё ребёнком.

Такой человек, как Уварова Анжелика не может быть матерью мне и бабушкой моим детям. Такой человек, как она, погрязла в разврате и даже спустя двадцать лет не собирается оттуда выбираться.

– Да уж. Что б её и в аду черти драли, – усмехнулась девушка, внимательно на меня посмотрев. – До сих пор не понимаю, как ты такая интересная у неё получилась.

 Я не ответила. Характер и поведение человека определяют не биологические родители.

***

– И чё это ты такой хмурый с утра? – спросил Стрела, закрывая свой шкафчик. – Ещё со свадьбы свалил куда-то. Я думал, мы до утра бухать будем, а в итоге самые крепкие и свободные в ночь и остались.

Ну да. Планы немного изменились ещё в ЗАГСе, когда увидел свою маленькую добычу.

– Извини, братан, – усмехнулся, хлопнув его по плечу. – У меня появились другие планы. Дем не в обиде?

– Да видел он твои неожиданные планы, – заржал Андрюха. – Стойку уже под марш Мендельсона сделал.

– У меня отличный нюх, хороший вкус и быстрая реакция.

Стрела не ответил. Посмеиваясь, пошёл на выход, где уже начиналось утреннее построение. Каст приветственно кивнул, когда мы подтянулись в строй, и тихо дал знать, что Гвоздь сегодня не в духе.

Похоже, снова с женой неладно что-то. Наверняка, лютовать опять будет на тренировке.

– Взвод, равняйсь! Смирно! Командиру первого отделения доложить о наличии личного состава.

Гвоздь вышел из строя, отдал очередные «Равняйсь! Смирно!», а после пошёл отчитываться Польцу.

Я же в это время задумался о том, как пролетели эти выходные. Казалось, ещё вчера вычленил её фигурку из толпы. Ещё вчера сжимал в объятиях, а сегодня уже стою здесь. Но где-то между этими моментами я потерял целый день.

Если подумать, то ничего особо не делал. Валялся в постели, а вечером словился с Ярычем в баре. Пить не пил, но всё как в тумане. Словно выпал из реальности.

О чём мы говорили? Да вроде ничего особенного. О бабах, о предстоящих соревнованиях, о чеченских альфовцах, которых уделать ни в жизнь не получится. Но я постоянно вспоминал о ней. О том, как правильно она ощущалась. О том, как сладко стонала. И о том, как стрёмно я себя чувствовал, когда обнаружил кровь.

Я реально подумал, что она девственница.

Нет, если прикинуть, то я в первый же миг распознал её неопытность в отношениях. Как зажато она себя вела, сутулясь от заинтересованных взглядов мужчин. Как сторонилась с ними беседы. Как пыталась от меня отделаться.

Был не слишком удивлён, когда пригласила к себе, но ошеломлён, когда заявила, что не терпит презервативов. Разве неопытные девушки в подобных вещах разбираются?

И она была такой напряжённой, такой узкой, тугой. Я немало усилий приложил, чтобы её расслабить в процессе, и даже добился успеха.