На крыльях страсти. Серия Кома. Часть 2 - стр. 23
Жуткий тип!
Будто бабочка однодневка, я летала на крыльях счастья, не подозревая, что подошла моя очередь насытить прожорливого паука. Блажен, кто верует. Пребывая в неведении, я полюбила завуалированную похоть и ущербную оболочку красавца.
Отношения с охотником за женскими прелестями и ловцом неокрепших юных душ длились недолго, что спасло меня от роковой ошибки, – оказаться матерью одиночкой.
Ровно кролик, жаждущий покрыть множество самок, он брал количеством соитий, не заботясь об искренности чувств. Хорошо, что я опомнилась, заподозрив неладное. Пережила безболезненно разрыв с пауком. Вовремя спрыгнула с жёсткой паутины, узнав от друзей, что аспирант женат и воспитывает двойняшек.
Молодой организм безошибочно оценил бесперспективность отношений и быстро справился с ударом. Время имело значение! Не привязав себя морским узлом к капитану дальнего плавания, я помахала платком отчалившему от моей пристани белому кораблю, сделав зарубку в сердце о неудачном жизненном опыте. Морской волк умело жонглировал моими чувствами. Хорошо, что не оставил боли и шрамов в душе, и спасибо ему за приобретённый опыт в отношениях с мужчинами.
Неудавшийся роман с великовозрастным хахалем, туманная и невразумительная связь с ним, впоследствии, оградили неопытное сердце от скоротечных выводов относительно серьёзных отношений. Наученная горьким опытом, я с тех пор берегла себя от психологических травм. Была избирательна к партнёру.
Сколько же девичьих душ утопил вместительный белый корабль на волнах своей жизни? Или не загубил? Или преподал урок. Научил принимать жизнь без прикрас.
С тех пор я решила не влюбляться в алкоголиков, трудоголиков, моральных импотентов, самодовольных женатиков, запудривателей мозгов, альфонсов, извращенцев и просто кретинов и идиотов.
Со временем я забыла черты несостоявшегося академика, они бесследно стёрлись из памяти. Тело выплюнуло его из сердца, чтобы оградить от грязи. Сейчас я уже и не вспомню те чувства, которые испытывала к нему. Если бы он снова проплывал мимо, то вряд ли взволновал бы гладь моей души. Белый теплоход навсегда остался призрачным кораблём с давно усопшим капитаном.