На краю бездны - стр. 28

Дейзи. Сэди. Дейзи. Я.

Значит, это все-таки правда. Мы общались ближе, чем я думала. Я отворачиваюсь от фотографии и спускаюсь обратно на первый этаж. Мне вспоминаются слова Гэвина: кое-кто считает, будто исчезновение Зои связано с пропажей Дейзи. Она тоже часть головоломки, даже если и сгинула несколько лет спустя. Я совершенно в этом уверена.

Я беру в руки телефон. Он отвечает с третьего гудка.

– Гэвин?

До меня не сразу доходит, что он не узнал мой голос. Настроение падает, но что с того? Чего я ожидала?

– Это Алекс, – говорю я. – Мы позавчера познако…

– А, привет! – не дает он договорить. – Как вы? Все в порядке?

Я пропускаю его вопрос мимо ушей:

– Послушайте, я тут все размышляю о том, что вы сказали. Про Зои Персон и самоубийство Дейзи.

– Да?

– Вот и решила, может, у вас есть что еще мне рассказать.

– Вы все-таки будете это расследовать!

– Только в качестве фона для фильма. Я подумала… Вдруг есть кто-нибудь, с кем можно об этом поговорить? Вы не знаете, у Зои были друзья, которые до сих пор здесь живут?

– Ну, – отзывается он в конце концов, – я слышал, у нее был парень, но они расстались. И вроде бы кто-то говорил, что она общалась с Софи Стедман. Думаю, можно попробовать пообщаться с ней.

Я торопливо записываю имя в блокнот.

– А где я могу ее найти?

– Она работает в тату-салоне. «Игла и чернила». – Пауза. – Хотите, я схожу с вами?

Некоторое время я едва не всерьез обдумываю его предложение, но проще будет, если я пойду одна.

– Не надо, я справлюсь.

Камера фокусируется, и слова «Игла и чернила» обретают четкость: причудливый золотой шрифт на черной деревянной доске, которая уже начинает лупиться. Я медленно веду камеру сверху вниз; ширмы в витрине загораживают от взгляда интерьер салона; перед ними кто-то соорудил композицию из свечей, позолоченного черепа и открытого альбома с эскизами татуировок. Табличка рядом со входом предлагает пирсинг и прочее. «По всем вопросам просьба обращаться к персоналу», – написано на ней.

Я еще с минуту снимаю, потом вхожу внутрь. Передняя часть салона представляет собой зону ожидания, и там в одном из плетеных кресел, расставленных вокруг низенького стеклянного столика, сидит девушка. Когда я вхожу, она вскидывает голову, но, мазнув по мне взглядом, тут же утыкается обратно в телефон. Из-за ширмы доносятся приглушенные голоса.

Стены украшены сотнями эскизов татуировок. Тут и цветы, и вьющиеся лозы, и шипы с каплями крови. Одна часть стены занята бабочками и ангелами, а на другой красуются змеи, птицы, револьверы, черепа. Над дверью висит фотография мужской спины с набитым огнедышащим драконом. Он изумительно хорош: в ярких сине-красно-желтых тонах, с острыми зубами и когтями, с затейливой чешуей. Интересно, как он выглядит в реальности, на лоснящейся от пота коже, под которой перекатываются мускулы?

Однажды я тоже собиралась сделать татуировку. Может, даже здесь. Это одно из тех смутных воспоминаний, которые вернулись ко мне. Я пошла с подружкой, но в последний момент струсила – видимо, испугалась боли или, может, гнева матери. Это было еще в то время, когда мы с ней ладили.

Я чувствую укол воображаемой иглы и невольно накрываю предплечье ладонью. Что бы я набила сейчас, если бы решилась на вторую попытку? Наверное, что-нибудь личное. Чтобы значение было бы известно лишь мне одной. Строчку из стихотворения или песни? А может, лучше выбрать что-нибудь красивое, но бессмысленное?