На край света с первым встречным - стр. 38

               – Будешь спорить – запру тебя в номере, и останешься голодная!

               Взгляд, которым она меня «одаривает», говорит «а ты попробуй», и я, принимая вызов, направляюсь к ней, осознавая, что, хоть это и игра, свою роль я должен отыграть правдоподобно. Похоже, у меня хорошо получается, потому что вредина пищит:

               – Давай компромисс. 

               Останавливаюсь.

               – Едим в отеле, но затем пойдем на смотровую площадку.

               Видя мое тут же скривившееся лицо, девчонка добавляет:

               – Она совсем рядом. Минут десять пешком.

               Понимаю, что это – вариант достойно выйти из ситуации, и соглашаюсь:

               – Ладно.

               Кира сидит напротив меня и не торопясь пережевывает мясо. Вижу по ее задумчивому лицу – размышляет.

               Сразу предупреждаю:

               – Можешь не подсчитывать, во сколько евро обошелся ужин. Платить буду я.

               Хлопает ресницами, возвращаясь в реальность, и сводит брови на переносице, показывая недовольство. Не давая ей возразить, продолжаю:

               – Иначе никакого компромисса.

               Бросает сердитый взгляд. Она уже ужинает со мной в отеле, и, если не послушается, накрылся ее культпоход на вершину.

               – Мне неудобно! Ты мне никто, чтобы за меня платить!

               Забавная.

               – Неудобно спать на потолке, – бросаю ей заезженную фразу, и девчонка, не найдя что возразить, утыкается в свою тарелку.

               Продолжаем есть молча, периодически сталкиваясь взглядами.

               После десерта морщинка на ее лице разглаживается, и, явно подобрев, она миролюбиво спрашивает:

               – Как тебе здесь?

               Возможно, стоит отмахнуться от вопроса, сказав «хорошо», ведь именно этого Кира ждет от меня, но я цинично вываливаю на нее свою правду, прекрасно зная, что та ее заденет.

               – Качественный немецкий сервис среди благообразных старичков – смертельная скука.

               Замечаю, как от неожиданности малышка зависает, и продолжаю, демонстративно ковыряясь в тарелке.

               – «Пансионатная» кухня.

               Она совсем поникает, и я «смягчаю» сказанное:

               – Но лечебные источники прямо в отеле – круто, а невероятный исцеляющий все недуги бассейн в придачу к офигительной нимфе, и одна кровать в комнате... 

               Цокаю языком, показывая степень удовольствия от этих составляющих, и вижу, что Кира отворачивается и закатывает глаза. Знаю: я опять несносен, но это моя неуправляемая функция. 

               Идя по узкой тропке за новоиспеченным гидом, чертыхаюсь из-за своей сговорчивости. Вместо того, чтобы принять горизонтальное положение после ужина, взбираюсь на вершину, как горный козел. Одна радость, маячащая впереди, – аппетитная попа Киры, что служит мне и маяком, и источником сил.

               Поднявшись по ступенькам под крышу маленького каменного «скворечника», который и оказывается башней Конкордия на смотровой площадке Mooshütte, и окинув взглядом простирающийся вид, я при всем скептицизме признаю, что наш турпоход стоил своих усилий.

               Маленький немецкий город будто лежит на ладони. Светлые здания с темными крышами, мост, ленты дорог у подножья двух зеленых холмов, словно грудей какой-то загадочной богини природы, и очерченная линией в виде подковы зеркальная гладь реки Лан, что неспешно несет в своих водах облака, повинуясь течению. Вид просто завораживает. Тут впору пристроиться в тени и помедитировать, освобождая свое тело и голову от сгустков отрицательной энергии и прочего хлама.