На колени - стр. 4
Приканчиваю открытую еще в дороге банку энергетика и швыряю смятую склянку в мусорку. Приглаживаю ладонью всклокоченные волосы и хлопаю себя по заднему карману, из которого выпирает небольшая квадратная коробочка. Довольно улыбаюсь. Маринка любит повторять, что я не романтик, но сейчас думаю, она будет приятно удивлена. Все-таки принесся рано утром, забив на график, чтобы сделать ей предложение.
─ Привет, баб Зин, ─ приветливо здороваюсь я со старушкой, сидящей на лавочке у подъезда.
─ Здравствуй, Ванечка,─ отвечает она не менее тепло. Знает меня с тех пор, как я под стол пешком ходил и, вымахав в двухметрового лба, я продолжаю здороваться и частенько угощаю пожилую соседку шоколадками.
Прищуриваюсь от яркого солнца, которое словно подбадривает меня на важное свершение, до которого я дозревал целый год, и заскакиваю в темный подъезд. Глаза еще не адаптировались к темноте, но я, схватившись за перила, скачу через три ступеньки. Добираюсь до третьего этажа и выуживаю из растянутого кармана джинсов небольшую связку ключей. Открываю замок, стараясь шуметь по минимуму, и захожу в прихожую, где посреди белого дня горит свет. Машинально дергаю выключатель вниз. На ходу скидываю кроссовки и тихо крадусь в спальню. Вот она удивится! Держу пари, Марина думает, что я всю жизнь буду игнорировать ее многочисленные намеки. Хотя дело не в них. Если бы я этого сам не захотел, она так бы и облизывалась, проходя мимо свадебных салонов. Но я люблю ее, да и в постели кайфово: оба предпочитаем жесткий секс.
Дохожу до спальни и застываю, словно громом пораженный. Из-за плотно закрытой двери доносятся недвусмысленные стоны и мерные постукивания. У кровати одна ножка чуть короче остальных, и во время особо яростных постельных сессий начинает выстукиваться такая азбука Морзе, что прибегают соседи снизу.
В голове крутится всякая наивная хрень: может, любимая решила ублажить себя под порнушку и звук врубила на полную катушку?
Дергаю ручку и врываюсь в спальню. Их стоны выключаются, заглушенные бешеным сердцебиением, которое стучит в ушах барабанным боем. Пока открывал дверь, успел хватануть немного воздуха, но его явно недостаточно. Я задыхаюсь, потому что в кровь вспрыснулось столько адреналина, что кислороду не осталось места. Стою, оглушенный и скованный по рукам и ногам, и онемевший наблюдаю, как мою невесту «дерёт» не первой свежести мужик с пивным брюхом и красной сальной мордой.
Догги стайл. Моя любимая поза, которую она ненавидит. Но, вероятно, только со мной. Обороты падают, и две пары глаз впиваются в меня непонимающим взглядом. До мужика доходит быстрее. Оставляет ее тело и предупредительно выбрасывает вперед ладони. Он что реально надеется на мужскую солидарность? Типа, смотри, я тебя уважаю и сразу бросил «драть» твою самку. Нет уж, чувак, это работает по-другому.
А что же моя без пяти минут невеста? Сладострастный туман в глазах рассеивается, заменяясь страхом. Все верно. Это не виноватый взгляд: там нет жалости или раскаяния. Только страх. Вероятно, меня перекосило до звериного оскала, и любимая думает, что я ей сейчас башку оторву. Ошибочка, дорогая. Я сначала твоему любовнику кое-что оторву, чтобы больше чужих баб не портил.
Внезапно до меня доходит, что я все еще могу моргать. Медленно закрываю и вновь открываю глаза. Реальность снимается с паузы, и я вновь обретаю возможность слышать и двигаться. Тело ощущается то ли пушкой, ли реактивной ракетой. Маринка противно ноет, прикрывая прелести, которые только что осквернил другой, простынею. Стоп! Я так часто мотаюсь по командировкам, что акты осквернения, от которых она стонет и подкатывает глазки, должно быть, происходили частенько.