На качелях между холмами - стр. 18
– Какой размер будет у нашего знака? – спросил Юрка.
– Давай сделаем средний, – предложил я, – пусть будет семьдесят сантиметров.
– Правильно, – согласился Юрка. – Ни нашим, ни вашим.
Осталось найти кусок фанеры и краску. И это мы всё разыскали без проблем. У деда в мастерской (так он называет свой сарай), если захочешь, хоть чёрта живого отыщешь. Дед, конечно, с подозрением отнёсся к нашей идее. Но мы наврали ему с три короба. Пояснили, что были у начальника ГАИ, и он лично сам нам разрешил повесить на въезде этот знак. По выражению лица деда было заметно, что он нам не поверил, однако почему-то не стал нас переубеждать и отговаривать от этой затеи. Только предупредил, что, если власти пойдут на принцип, отцу придётся платить штраф.
– Что будем делать? – нахмурился Юрка.
– Отступать некуда, – шучу я, – позади Москва.
– А ты не боишься, что отец всыпет тебе? – спрашивает Юрка.
– Нет, – соврал я, хотя и сам уже об этом подумал. Но отступать действительно было некуда. Что ж мне теперь из-за страха взять и всё дело погубить? Нет, как говорит бабулька. «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». И зачем я привожу все эти дурацкие выражения? Вот вы, например, знаете, что такое «гуж»? То-то и оно. Ладно, полез снова в интернет. Всё-таки интернет – полезнейшая штука. Не представляю, как раньше люди писали свои книги. Не могли же они все слова знать? А может быть, они те слова, которые не знали, не использовали? Или в библиотеках днями просиживали? Да, не позавидуешь им. Наверное, потому и каждую книгу писали по двадцать лет…
Вот тупица! Как же я сразу-то не догадался? Спасибо вам, господин Ушаков.
Оказывается, гуж – это в лошадиной упряжке такая петля, которой соединяют хомут с оглоблями и дугой. Взявшись за гуж, не говори, что не дюж. Вот вам и пословица получилась. Видимо, нужно иметь силу, чтобы браться за гуж. Отсюда, скорее всего, и гужевой транспорт пошёл. Да, действительно, век живи, век учись.
Треугольник для знака мы вырезали только часам к десяти вечера. Что-то я в тот день так умаялся, еле до кровати добрался. А тут ещё Юрке родители позвонили, сказали, что завтра заедут за ним с утра пораньше и заберут домой. Юрка пытался отпроситься ещё на день, но родители оказались непреклонны.
– Ты, Мишаня, не переживай, – говорит Юрка. – Ложись, отдыхай, мне тут делов на пару часов осталось. Нарисую и тоже лягу спать. А завтра вечером приеду, вместе и повесим.
– А если предки не отпустят? – говорю.
– С чего бы это? – удивился Юрка.
– А почему они утром тебя забирают? – спрашиваю.
– Тут другое дело, – говорит Юрка. – Мы завтра едем в гости к маминым родителям. Ну, к моим деду с бабкой. А мать обещала, что я тоже приеду. В общем, съезжу отмечусь, а вечером снова к тебе. Понял?
– Понял, не дурак, – зевнул я во весь рот и ушёл в свою спальню. Юрка после своих художеств ночевал в Лилькиной комнате.
Спал я как убитый. Даже снов не видел. Хотя последнее время мне сны снились часто. Однажды приснился такой стрёмный сон, что я как будто… Нет, извините, я не буду этот сон рассказывать. Стесняюсь. Ужасный сон. Наверное, никогда его не забуду.
Проснулся я на следующий день часов в десять. Я, может, и ещё бы спал, но только жара достала. И тут я вспомнил, что Юрка должен был нарисовать дорожный знак. Стремглав рванул в сарай. По дороге дед оповестил меня, что Юрка уехал на мотоцикле вместе с отцом два часа назад. Вбегаю в сарай, включаю свет. Знак красивый, яркий. Молодец, Юрка! Но тут я обомлел – в треугольнике вместо коровы стояли собака, похожая на таксу, и улыбающийся кот. Причём стояли эти наглые звери в обнимку. Я зажмурил глаза, думаю, может, ещё не проснулся. Открываю, нет, точно – кот и собака, в обнимку. Я мигом взлетел к себе в комнату, схватил мобильник и набрал Юркин номер телефона. Сжав зубы, спросил: