На изломе - стр. 19

Самое удивительное, что хлеб и кефир остались при мне. С ними я и притопал под вечер в гостиницу МВД, внеся разнообразие в скромное меню тамошней столовки. Это раньше, говорят, балык не балык – а теперь и кефир за роскошь считается. Дожились.

Все всё сделали, один я обломался. Бобров с Серегой забрали дело, Дамир – самый хозяйственный из нас – отметил командировочные, заселился, забил номера, и даже ужин организовал. Дело было при нас, но обсуждать его в помещении – дураков нема. Не знаю, как у киевских коллег с аппаратурой – а у нас в Москве все прослушивается. Поэтому – вышли на свежий воздух, покурить типа.

– Дело – п…ц, – сказал Бобров, самый опытный и много повидавший опер. – Представляешь, огнестрел, – а они даже баллистику30 не назначают.

– Ну, если сверху поступила команда дело закрыть, – примирительно сказал я – зачем ж… рвать? Закрыли да в архив сдали, все дела. Упрощенчество, опять же.

– Это не упрощенчество. Это лодырство, хрен знает какое…

– Посвети…

Я пролистывал дело. Папка была тощей – постановление о возбуждении, протокол осмотра, фототаблица31. Поработали, конечно, ахово – ни одной экспертизы в деле, кроме судебно-психиатрической. Ни одного протокола допроса. Сразу идет обвинительное заключение, дальше уже результаты судебно-психиатрической. Шизофрения, подозрение на белую горячку. Чего и следовало ожидать.

Стоп.

– А что, наркоманы тоже белой горячкой страдают? – недоуменно спросил я. – Короче, кому-то из нас дело надо постоянно носить с собой. Оно вон, какое тощее – не отяготит. Все. На боковую.

Номер в милицейской гостинице был убогим – но нам ничего не надо было кроме кровати. Я уже начал раздеваться…

Бах!

Глухой хлопок за окном, стекло вдребезги, противный звон и свист. Я успел оказаться на полу раньше, чем сообразил, что к чему. В Кандагаре, который под постоянными ракетными обстрелами душманов – сначала падаешь, потом соображаешь.

Гладкое? Обрез.

Опрокинул стул, выдернул из кобуры пистолет. За спиной хлопнула дверь, я провернулся на полу, прицелился.

– Э, э, э… – это был Бобров – это я. Живой?

– На пол! Ложись!

…

Обстрел гостиницы МВД – происшествие чрезвычайное, к месту происшествия прибыла группа из министерства, из ГУВД Киева люди были. Отчаянно хотелось спать и не было кофе – но я держался… не первый раз. Подъезжали Волги…

Стреляли с улицы, один раз. Стреляную гильзу не нашли – значит, переломка не полуавтомат32. Скорее всего, обрез, его можно под одеждой спрятать. Дожидаться проблем стрелок не стал и быстро убежал – машину я не слышал, мотоцикл – тоже. Вряд ли хотел убить – просто пугал. Но что характерно – он знал, в каком номере буду именно я.

Видать, кому-то очень не понравилось то, как борзо мы взяли темп.

Приехал и Беленко, вместе со всеми походил, посмотрел. Потом – подошел ко мне.

– Лихо начинаете.

– Что именно?

– В окно выстрелили. На левом берегу – драка была, хлопец при смерти.

Я насторожился.

– Не понял.

– Родственник из Варшавы.

Я посмотрел Беленко в глаза – а он в мои. Из-за темноты – глаза были непроницаемо черными, как у вампира.

– Он вас ждет. Волга, номер семьдесят – ноль три. На той стороне улицы. Справа, во двор.

Я кивнул. Когда Беленко отошел, поймал глазами взгляд Сереги, сделал знак, понятный афганцам. Он означал – прикрывай.