На хозяйстве у тирана - стр. 27
Митяй сразу вытянулся на диване, приспособил раненую ногу на спинку.
Зоя сделала мне страшные глаза. На ее лице так и читалось: «Врет он все, на ходу сочиняет». Я был с ней согласен. Но понятия не имел, как доказать это деду.
– Ты яичницу собралась делать? – оживился дед, заметив рядом с Зоей яйца. – На нас тоже готовь. Мы с Митяем жуть какие голодные.
Зою передернуло. Она с мрачным видом разбила яйца в миску, посолив, стала взбалтывать их вилкой, да так яростно, что желтки чуть на стол не повыпрыгивали.
– Зеленушки какой-нибудь добавь, – посоветовал дед. – И сыра еще можно.
– А я с салом яичницу люблю, – мечтательно вставил Митяй. – Сала у вас нет случайно?
Зоины глаза налились кровью. Я испугался, что через секунду сестра швырнет в эту жертву гвоздя чем-нибудь вроде скалки, пробьет ему еще и голову.
– Сейчас посмотрю в холодильнике, есть ли сало – сказал я, вставая. – И зелень поищу. Некрасиво всю готовку на женщину переваливать. Чай, не восемнадцатый век.
– Это да, – сказал дед, включая телек. – Дамам надо помогать.
Он плюхнулся на диван рядом с Митяем, нашел по телевизору футбольный матч. Кухня огласилась криками болельщиков, потому как, видимо, кто-то только что забил гол.
Я покопался в холодильнике. Сала не нашел, но отрыл кусок копченой колбасы и укроп. Мы с Зоей бахнули их в яичницу. Запахло довольно вкусно. Вообще, я редко готовлю: по будням перехватываю что-то в кафе, а в выходные обычно заказываю на дом пиццу или суши. Но тут мне даже понравились наши хлопоты. В кухне воцарилась какая-то уютная семейная атмосфера: дед и Митяй втыкали в телевизор, дети дергали опунцию, стоящую на подоконнике, сковородка аппетитно скворчала.
Когда все было готово, Зоя раскидала яичницу по тарелкам, расставила их на столе. Не спуская взгляда с телевизора, дедуля подошел к столу, подхватил две тарелки и молча унес на диван.
– Приятного аппетита, – ядовитым тоном сказала Зоя.
Увлеченный ходом матча, дед не заметил ее недовольства. Митяй подцепил вилкой кусок яичницы и, отправив его в рот, скривился:
– Ух, ну вы соли, конечно, нафигачили!
Зоя пошла пятнами. Я обхватил ее за плечи, усадил за стол.
– Спокойно, сестренка, не горячись.
С показным энтузиазмом я стал поедать ее яичницу. В принципе, мы ее только слегка пересолили – с хлебом было вполне нормально. Но дети отнеслись к яичнице с подозрением. Они лишь слегка поковыряли ее вилками, а потом переключились на блины. Мигом смолотив их все, дети сбежали в сад.
– Зой, а ты компот сварить не можешь? – спросил дед. – Из сухофруктов?
– Поварешку свою проси! – огрызнулась она.
– Кого? – Дед мигом оторвался от телека, недовольно уставился на Зою.
– Ой, все! – воскликнула та, вскакивая. – У меня мигрень разыгралась. Мне срочно надо принять таблетку.
Она развернулась, чтобы вылететь из кухни, но дед вдруг тихо рыкнул:
– Стоять!
Зоя так и застыла в нелепой позе: с одной поднятой ногой, с прижатой ко лбу ладонью.
– Это ты сейчас кого Поварешкой назвала? – вкрадчиво спросил дед. – Мою Валюшу, что ли?
– У меня просто имя из головы вылетело, – соврала Зоя. – Я ничего плохого не имела в виду.
Дед поднялся с дивана, подошел к нам. Облокотившись о стол обеими руками, он смерил меня и Зою долгим взглядом. Прямо как в старые добрые времена, когда мы на каникулах убегали купаться без разрешения.