На грани света и тени. Книга 1 - стр. 15
Интуиция Стеллы ее не подвела. Войдя в магазин, она буквально с порога увидела на манекене потрясающее платье, которое в точности отвечало ее капризному настроению, и сразу же поняла, что уйдет сегодня с ним.
– Вот оно, – удовлетворенно сказала она. – Будьте добры, мне нужно это платье тридцать шестого размера.
Десять минут спустя она царственным жестом отбросила бархатную шторку примерочной.
– Ну как вам? – выступая из полумрака примерочной, спросила Стелла, хотя и так прекрасно понимала, что выглядит потрясающе.
– Просто прелесть! – завизжала Лена.
– Вы выглядите восхитительно! Это платье словно создано для вас, – льстиво сказала консультант.
– И оно просто идеально на тебе сидит, – с завистью заключила Яна.
Стелла плавно закружилась, и мягкий шелк ласково, словно морская волна, обвился вокруг ее ног. Платье действительно было изумительно: глубокого насыщенно-лазурного оттенка, который столь выгодно подчеркивал ее яркую внешность, с эффектным вырезом до бедра, который приоткрывал ее длинную ногу, и соблазнительно обнаженной спиной, что особенно нравилось Стелле. Чувственно, элегантно, интригующе, но не чересчур откровенно – как она это называла, оставляет место для домыслов. Да, это определенно ее стиль.
– Это не мой размер! – раздался истеричный визг из соседней примерочной. – Вы что, не видите? Сюда бы уместилось три меня, да еще бы для вас место осталось, если бы вам были по карману такие платья!
Стелла, Яна и Лена тут же обреченно переглянулись. Им был знаком этот визгливый голос. Только. Не. Это. Стелла внутренне застонала.
Шторка отдернулась, и оттуда в ужасном бледно-салатовом, как капустный лист, платье с оборками вышла их хорошая знакомая, Марина Макарова. Она была старшей дочерью хорошо известного в их кругах Геннадия Макарова, директора сети фабрик по производству люстр. Если бы Стелла не была осведомлена об уровне его доходов, она бы в жизни не поверила, что на люстрах можно столько заработать.
Категоричный и жесткий в профессиональных делах Макаров явно обожал свою дочь, избаловав ее до предела. Стеллу же от нее просто тошнило. Если бы их родители не были партнерами, она бы побрезговала даже посмотреть в сторону Марины. Несмотря на переизбыток денег, та отдавала невыразимой деревенщиной. Хамские повадки, искусственно-высокомерный голос, выбеленные до вульгарного платинового оттенка волосы и отвратительный вкус в одежде (что было худшим из всего набора ее отталкивающих качеств) – вот что, по мнению Стеллы, представляла из себя Макарова. К тому же она обожала изображать истеричную особу с расшатанными нервами, которую ни в коем случае нельзя было выводить из себя – ей это почему-то казалось очень интригующим. А уж какими тошнотворными духами она пользовалась… Словом, единственным достоинством Марины были деньги ее отца, которые она даже не умела с умом потратить.
– Говорю вам, я не собираюсь терпеть такие оскорбления! – прокричала Марина. – Господи, сегодня все вокруг задались целью меня доконать! Вы завтра же будете уволены и даже не… Боже, Стелла! Девочки, какая неожиданность!
Марина подплыла поближе, чтобы заключить ее в объятия, и у Стеллы едва не начался приступ удушья от тяжелого запаха ее духов, цена которых наверняка равнялась половине стоимости их годового обучения.