Мыслин. Королевство кота Яцыка - стр. 29
– Я слушаю Вас, – кивнул Гдемир в сторону военного из третьего ряда, удивляясь сам себе.
Многие приближённые к нему люди намекали Президенту на то, что он совершенно не умеет импровизировать. Гдемир ужасно из-за этого злился, но виду не подавал. Сейчас наступил тот самый момент, когда стоит попробовать себя в искусстве импровизации. Человека в военной форме он не видел раньше ни на одном мероприятии. Обычно на его публичных выступлениях мелькают одни и те же, привычные журналистские лица. Этот суетливый тип никогда раньше не появлялся. Может, новенький корреспондент? Или из тех, кто любит отпускать колкости и острить?
Военный встал и представился.
– Тарас Кулян, региональное издание «Военные вести». Скажите, Гдемир Гдемирович, оружие – есть зло или добро?
Лицо Президента исказила радостно-пренебрежительная гримаса. Его распирало от чувства собственной важности. Уж о чём, о чём, а об оружии он мог говорить часами.
– Добро. Конечно, добро. Представляете, сколько с помощью оружия можно уничтожить зла?
Военный кивнул, опустив свой взгляд в экран планшета. На нём виднелась картинка президентского мозга, но никто, кроме Тараса, её не видел. Мыслин уже был окутан нейронами и принимал в свои отделы информацию. Мыслерадар засёк в густой сети нейронных цепочек какой-то разноцветный клубок. В нём преобладали красные оттенки с небольшими вкраплениями зелёного и жёлтого. Военный пока не мог понять, что это.
– А можно ещё один вопрос? – спросил он российского Президента.
Тот кивнул и в этом жесте внимательный военный увидел скрытое раздражение. Гдемир откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и стал нетерпеливо вертеть в руках красный карандаш. На столе рядом с ним стоял гранёный стакан, наполненный минеральной водой. В глазах президента мелькало что-то, похожее на зарождающуюся ненависть. Наверное, вопрос об оружии его сильно задел. Тарас понял – не будь в зале других людей, глава России с радостью швырнул бы этот стакан в него.
– Как вы относитесь к выражению «Оружие – инструмент для сокрытия собственной слабости»?
После этого Гдемир разозлился уже явно. Его напускное безразличие и спокойствие мгновенно улетучились.
– Это вы сами придумали? – ответил вопросом на вопрос Президент. – Что-то я такого изречения раньше не слышал.
– Нет. Эта фраза принадлежит философу современности, Мирославе Любомировой, – не моргнув глазом, соврал военный.
Гдемир немного помолчал, опустив глаза на дубовый стол и продолжая вертеть в руках красный карандаш.
– Интересно, что вы скажете, когда окажетесь под дулом автомата? – язвительно спросил он человека в военной одежде.
Лицо Тараса мгновенно стало серьёзным. Российский президент невольно наступил на его самую больную мозоль.
– Был, – ответил он собеседнику с плохо скрываемым возмущением. – Был, Гдемир Гдемирович. И под дулом автомата, и под градом осколков от снарядов был. Вот!
Тарас резко поднял правую ногу вверх, опёршись искусственной пяткой на спинку стула из второго ряда. Другие журналисты и выступающие обернулись к нему. Гдемир вытянул свою короткую шею вперёд, пытаясь разглядеть с трибуны, что же ему показывает собеседник. Военный задрал вверх штанину, под которой был скрыт бионический протез. Он доходил до верхней части бедра.
Российский президент поёжился. Ему стало не по себе. И от увиденного, и от возмущённого напора этого наглого журналиста.