Мыс Черных сов - стр. 25
К вечеру, когда жена Федора успокоилась, он решил послушать, чего Колян узнал, и пошел к нему. Однако того дома не было, на двери висел огромный замок. А по словам старухи-соседки, которая копалась рядышком в своем огороде, она Коляна с утра не видела, сказала: как он ушел сети проверять, так больше домой не вернулся.
Федор не сильно обеспокоился – Колян мог пойти к какой-нибудь из своих баб, их у него хватало не только в поселке, но и в соседних деревнях. Но когда и утром Колян не объявился и не вернулся домой, Федор почувствовал настоящую тревогу.
Он принялся искать друга по всему селу. Заявился к вдове почтальона Семенчихе, с которой Колян крутил в последнее время. Но та его не видела уже с неделю. Ничего не знала и Катря – еще одна пассия Коляна, которая вместе с глухой матерью жила на степном хуторе, как раз по Аккерманской дороге. Тогда Федор поднял настоящую тревогу.
Бывший староста решил организовать поиски и попросил помочь нескольких местных мужиков. Те охотно согласились. В селе Коляна любили. Мужики обыскали весь поселок, заехали в соседние села – его нигде не было… И прошло целых три дня, как бесследно пропал. Когда же Федор обратился к пигалице-начальнице, та лишь раскричалась и выставила его из своего кабинета.
И вот вечером перед штормом старику кто-то из местных принес известие, что в заброшенном доме за холмом перед лиманом видели свет. Староста рассказал это Федору, и вместе они решили проверить.
Сговорились идти после шторма. Но Федор всю ночь не находил себе места, и когда к рассвету шторм так и не начался, он бросился к старосте и уговорил его пойти в тот дом, тем более, что это было единственное место, куда мужики так и не заглянули.
Этот заброшенный дом пользовался дурной славой. Его старый владелец перебрался в Одессу, где вскоре умер. После этого в доме жили разные люди. Но когда там повесился один атаман, чья банда подбиралась к Аккерману, никто больше там жить не захотел. Дом стал разрушаться и со временем оказался совсем не пригодным для жилья. Ну а местных жителей, хорошо помнивших про атамана, и калачом нельзя было подманить к этому месту.
За холмом было поспокойней. Вблизи отчетливо виднелись темные воды лимана – густые и неподвижные, как чернила. Дорога к дому заросла камышом. Собственно, сложно было назвать домом почерневший остов строения без окон и с половиной крыши.
Несмотря на погоду, вокруг стояла какая-то пугающая тишина. Староста украдкой перекрестился. А Федор крепче сжал увесистую палку, которую на всякий случай взял с собой.
Но едва они подошли ближе к покосившейся двери, как стало понятно, что пришли напрасно. Что делал бы Колян в таком месте? Здесь нельзя было ни спрятаться, ни жить. Да и с чего бы он стал прятаться?
Мужики остановились, прислушиваясь. Вдруг тишину прорезал долгий, протяжный скрип, словно скрипнула дверь в петлице. Затем – снова. И снова.
– Пойдем, надо бы глянуть, коль уж пришли, – староста решительно шагнул вперед, в дверной проем.
Они оказались в большой комнате, заваленной мусором и заставленной обломками старой мебели. Над ней сохранились остатки крыши, поэтому здесь было не так сыро.
Осторожно пошли вперед… И вдруг оба застыли, подавив крик. Тело Коляна висело, раскачиваясь под потолком. Толстая пеньковая веревка была перекинута через прочную балку, а внизу валялась отброшенная в сторону табуретка. Эта балка и издавала тот пронзительный скрип, который отчетливо был слышен снаружи.