Мымра! - стр. 22

— Егор, ну в самом деле. Тебе тридцать лет, а ты с фингалами ходишь, — возмущался Батя, а я сидел и молчал. Ну, фигово мне было, что тут поделаешь, — Сильно болит? — спросил, наконец, отец и я кивнул.

— Словно отбили мне всю правую сторону,

— Кто тебя так?

— Да Юрик, случайно, чтоб его, — чертыхнулся я.

— Все это твои клубы и блондинки, — опять начал Батя, но заткнулся, — Ладно. Тебе и так не сладко. Позжай к врачу, пусть глаз посмотрит, может и сделают что. Уж больно фингал у тебя страшный, с делами разберусь, часть тебе файлами отправлю. Дома пока поработаешь, там контракты нужно посмотреть, правки внести, да отчеты проверить. Все, дуй в клинику и домой, — махнул отец рукой и я вышел из кабинета.

— Красивый ты мужик Егор, особенно сегодня, — улыбнулась Тамара и я вздохнул.

— Стараюсь из последних сил, — ответил ей.

— Ну что из последних, я вижу, — хохотнула секретарь, — Иди уже, а то народ увидит. Чем меньше людей на тебя посмотрит, тем лучше.

Вот, еще одна грымза, будущий образ моей Мымры. Черт, приклеилась кличка, теперь не отодрать с языка.

Всю неделю работал дома и пытался найти танцовщицу из клуба, даже слегка наехал на хозяина, но тот не раскололся. Мои ребята прижали его на выходе из дома, так, пугнув, без насилия. К пятнице совсем отчаялся, ничего не получалось. Девица в клубе была не оформлена, я просмотрел всех по присланным фотографиям. Хоть лица я не видел, но ее тело так и стояло перед глазами, не спутать ни с кем. Синяк на лице пожелтел после процедур в клинике, где мне проверили глаз и вкололи в кожу какие-то препараты, отчего отек на второй день спал, и боль чуть утихла. Вид, правда, от этого не улучшился, но к субботе я уже выглядел почти как человек, с желтизной на всю правую сторону. Юрка, который приехал в пятницу вечером с вискарем и пиццей, долго ржал, держась за бока, а я припомнил ему, что это именно его кулак мне прилетел.

— Отработаешь мне, чтобы извинения твои принял, — прервал я хохот друга.

— Как? — вытирая слезы от смеха, спросил Юрик.

— Пока не знаю, но вертится в голове одна мысль, — ответил я, и мы расположились в гостиной с рюмками и закусками, включая футбольный матч, который в принципе и собирались смотреть. Через пару часов, когда бутылка была почти пуста, мне в голову пришла бредовая мысль, которую я и озвучил Юрику.

— Не, брат, — попытался отказаться друг, — Это чистой воды уголовщина.

— Да ладно тебе, какая уголовщина. Сделаем дело, и девица даже не станет возмущаться. Где ей еще такого красавчика найти, как я, — уговаривал своего товарища.

— Насчет красавчика, я бы поспорил, — снова хохотнул Юрок, — Мы же не знаем кто она. За такими, бывает, большие папики стоят.

— Да, брось, какой папик? Танцевала бы она в клубе, если бы кому принадлежала. Какой нормальный мужик пустит свою женщину на сцену, что слюнями к концу вечера забрызгают, — не отставал я.

— Не скажи, всякое бывает, — не согласился Юрик. — Слушай, а может она баба директора клуба?

— Не похоже, мои люди следят за ним и не видели никого рядом, — отмахнулся я.

— Да ты смотрю, всерьез занялся, даже слежкой не побрезговал.

— А как еще найти ее? Только директор знает, кто она такая. Я все перерыл, никто больше.

— Эк, тебя зацепило, всерьез или так, охотничий азарт?

— Сам не знаю, но колбасит от ее танцев не по-детски. Может под маской уродина какая, увижу, и все пройдет само. Но личико ее я хочу рассмотреть больше всего на свете.