Мятежная принцесса повелителя драконов - стр. 19

Узнав об этом Амистен разгневался и наказал людей малой продолжительностью жизни. Наш век короче, чем у всех остальных. Всего-то сто пятьдесят лет, и последние пятьдесят это угасание и дряхление.

Удивительно, что на возможностях деторождения эти кары никак не отразились. Эльфы и драконы могут иметь потомство с сэлонимами, а между собой – никак.

Полукровки же с рождения в лучшем случае считаются слугами, в худшем – рабами. Нечистые существа, по сути.

А о том, чтобы представители разных рас могли заключить брак, речи не идет тем более. Эти союзы изначально прокляты богами и такой грех не отмолить и не искупить во веки вечные.

Вот почему император драконов, если встретит меня, принцессу Приграничья, посмотрит так, будто я горстка осенних листьев под его ногами.

Но мне не нужно его расположение.

Я хочу лишь вернуть то, что у меня украли. Артефакт, без которого мое государство словно ослепло и оглохло. Сейчас, после всех разрушений, причиненных драконами, восстановить жизнеспособность Приграничья без вверенной в мои руки святыни почти невозможно!

И я готова вынести любые лишения, чтобы получить артефакт Магики обратно.

Хаур уступил мне единственную кровать, сам же улегся на полу.

Я уснула, едва моя голова коснулась подушки. На ощупь будто каменной. Но и это оказалось несущественным.

Утром полукровка принес нам завтрак и помог Хауру притащить воды, чтобы мы могли умыться.

Еда оказалась сытной и довольно вкусной. Или это я слишком проголодалась. Драторины предпочитают острую пищу в любое время суток. Сэлонимам и полукровкам, живущим на их территории, приходится с этим мириться.

Поэтому похлебка из фасоли оказалась огненной, а куски мяса, которые в ней попадались, словно пропитаны перцем.

Но большое количество зелени и овощей позволяли потушить пожар во рту. Кроме этого нам предложили аппетитную лепешку, обсыпанную обжаренными зернами кунжута и сладкий напиток.

Насытившись и приведя себя в порядок, мы с Хауром отправились в город, разведать обстановку. Мне пришлось обмотать ступни найденными тут же в гостинице кусками грубой ткани, пропитанной для защиты от воды и грязи. Из таких сооружают тенты для уличных кафе и полевые палатки.

Едва выйдя за порог, мы обратили внимание, что в Даэру пришло уныние.

Флаги, гордо реющие до этого на шпилях зданий, оказались приспущены.

А горожане, снующие по улицам, выглядели унылыми.

– Что случилось? – удивился мой спутник. – Разве не должны сейчас драторины праздновать удачно отраженную атаку?

– Беда к нам пришла, сэлт, – вдруг внезапно ответил случайный прохожий, – варвары из Приграничья едва не убили мать императора Кайтона. Кайя находится при смерти и поэтому вся Даэра в печали.

Мужчина говорил громко, с нами рядом начали задерживаться и останавливаться другие люди.

– Я слышал, – поддержал новый собеседник, – император Кайтон объявил охоту на всех членов семьи правителя Приграничья Матиаса Атейна. Если задержать его или кого из родни королевской, можно получить хорошее вознаграждение или даже вольную, если ты раб.

– Кровь за кровь! – высказался кто-то третий. – Атейнов казнят на главной площади, если поймают.

4.3

Я не просто враг империи Драторин, а теперь еще и военная преступница, подлежащая смертной казни!

Это известие стало для меня нестерпимой ношей, легло на плечи и повисло на ногах, заставляя их подкоситься.