Мы влипли - стр. 28
Но как же больно. Все мое спокойствие, которое так тщательно выстраивала, рушится в секунду.
– Что тебе нужно, Матвей. Зачем ты приехал?
Он подходит ближе, но не касается меня. Даже смотрит куда-то поверх моего плеча. А мне вдруг так хочется, чтобы коснулся. Против всякой логики. Но с другой стороны хорошо, что соблюдает дистанцию, иначе сорвусь и сделаю какую-нибудь глупость.
– Ты сбежала.
Голос жесткий, чуть хриплый. Такой, от которого слабеют колени. Наверняка речь о том, почему я сбежала из комнаты. Откуда ощущение, что он имеет в виду совсем другое?
– Не хотела вам мешать. Надеюсь, за эти полчаса вы успели сделать все, что собирались.
Он хмурится. Между его бровей залегает складка.
– Если ты имеешь в виду то, о чем я подумал, вы с тем парнем успели сделать больше.
Слова ударяют словно хлыстом. Значит, он действительно все видел, мне не показалось. Видел из окна, как Семён прижимал к себе и целовал. Но у меня нет причин оправдываться. Как бы я себя не чувствовала, я не должна показать слабость. Он сам не любит слабость в людях.
– Не понимаю, о чем ты.
– Уверен, что понимаешь. Быстро нашла замену.
– Не быстрее, чем ты.
Он чуть поворачивает голову, и наши взгляды встречаются. Его глаза пронзительные, почти черные, а мои… испуганные, наверное. Я боюсь момента, когда мои догадки подтвердятся окончательно. И одновременно с этим в ужасе от того, что для меня это ничего не изменит. Я знаю, что буду точно так же зависима от него.
Замечаю, что в его взгляде сквозит удивление. Что ж, ожидаемая реакция. Он может и не знать, что я была на той вечеринке, где он целовался с блондинкой. Думает, мне ничего неизвестно об этом. Решаю, что вполне могу рассказать, не секрет.
– Я видела вас на балконе. На той вечеринке в честь дня рождения одного из твоих друзей. Перед отъездом.
Его зрачки чуть расширяются.
– Тебя там не было.
– Заезжала ненадолго. Мне… требовалось срочно увидеться с Соней.
Вижу по его лицу, что он пытается угадать, правду я говорю или нет.
– Допустим. И что ты видела?
– Все. Как она пришла к тебе, и вы начали целоваться.
Говорю, а саму затапливает отчаянием, будто все это произошло не недели назад, а буквально только что.
– Дальше, – командует он, потому что я останавливаюсь.
Его голос звучит отрывисто.
– Дальше я ушла. Потому что не собиралась задерживаться там дольше хоть на секунду.
– Могла бы и досмотреть.
Отворачиваюсь. Чтобы получить нервный срыв?
– Рассказать? – вдруг спрашивает Матвей, – что было дальше?
– Не стоит. Подробности оставь при себе, а мне пора идти. Пока, Матвей. Не скажу, что была рада увидеть. Не знаю, где ты остановился, но надеюсь, в следующий раз вы с Лесей решите уединиться у тебя, а не здесь, в нашей общаге.
– А вы с ним так делаете? Уединяетесь у него?
Голос словно соткан из стальных нитей. Жесткий и металлический. А вопрос… я уже начала забывать, каково это, разговаривать с Матвеем. Словно ходишь по лезвию ножа. Неприличные предположения заставляют меня вновь повернуть голову и посмотреть на него.
– Это не твое дело, Матвей.
Хочу уйти и даже делаю шаг в сторону комнаты, но сильные пальцы смыкаются на моем запястье. Рывок, и вот я уже зажата между стеной и горячим телом Матвея. Его силы и уверенности мне тоже безумно не хватало. Они нужны мне как воздух. Потому что отчетливо понимаю, что только с ним рядом чувствую себя по-настоящему живой. Вот сейчас, в эти самые мгновения я живу полной жизнью, а все, что было эти два месяца, какое-то недоразумение. Вяло тянущийся и жутко скучный, беспросветный и вгоняющий в депрессию сон.