Мы - развращённые - стр. 29

Его расслабленность медленно растворялась в другом чувстве. Опасность! Она была рядом, отражалась в глазах золотоволосой девчонки.

Арена аплодировала. Никто и не догадывался, что в какой-то момент что-то пошло не так…

- Этого не может быть! – внезапно прошептал Доган. Он говорил на земном почти без акцента. Марлен услышала.

Доган Рагарра поднялся с кресла, и приблизился к Марлен. Он схватил её за шею и притянул к себе, так, что Марлен пришлось встать на цыпочки, лишь бы не расстаться с жизнью.

Он внимательно её рассматривал, и от этого взгляда хотелось убежать.

- Этого не может быть!

И Марлен вдруг осознала, что если её жизнь и была сложной, то дальше будет только хуже. Она читала свой приговор в глазах мужчины.

Доброй лисичке внезапно стало понятно, что да, переспать с ящерром – не худшее, что может произойти в жизни гонщицы.

Ящерр

Ноющее беспокойство не покидало Догана с самого утра. На тренировке он был невнимателен, чем мгновенно воспользовался наглый родственник и с удовольствием зарядил ему по шее.

- Теряете хватку, уважаемый кан, - засмеялся Нарб. – Вам стоит меньше внимания уделять своим разленившимся гонщицам и больше – занятиям.

Доган усмехнулся. Нарб провёл в Академии Терциев четыре года, и этого оказалось достаточно, чтобы пропитаться презрением к его детищу – к гонщицам. Впрочем, судью Рагарру не волновало, как относится руководство Академии к его воспитанницам. Его город – его правила. Если же эти ящерры в своих «справедливых взглядах на жизнь» перейдут черту и начнут создавать проблемы, Доган обязательно им об этом намекнёт. А намёки Рагарры, что удары молотком по голове – игнорировать нельзя.

– А как же та девушка, которая обчистила тебя? – судья усмехнулся. – Она тоже – разленившаяся? Тогда почему сумела умыкнуть у тебя оружие?

Нарб беззлобно ухмыльнулся.

– О да, – улыбка чеширского кота, – хороша была чертовка.

– Ну так купи её, - посоветовал Доган, тремя ударами укладывая родственничка на лопатки.

– Я брезгую… – Нарб быстро поднялся. – Кто знает, что скрывается за прелестной, – и снова ухмылка, – мордашкой.

– Гигиена там скрывается, – отчеканил судья. – Спать с гонщицами безопаснее, чем с любимы другими женщинами в Мыслите. И приятней, если уж такое дело. Они много умеют.

– Нужели ты их сам всему обучил? – паясничал Нарб.

Доган перешёл в атаку. Его хвост с резким глухим щелчком отделилсяот спины. Судья был готов перевести поединок на новый уровень.

– Ого, как все серьезно, – прокомментировал Нарб, но даже усмешка не могла скрыть того, как он насторожился. Младший ящерр понял, что где-то в разговоре перегнул палку, чего в разговоре с судьей старался не допускать. Судья начал атаковать (и ставить на место) выскочку-терция, плевать что родственник.

Доган не понимал младшего из рода.

Нарбу в Мыслите позволялось почти всё, ведь он ходил в родственниках у самого Догана Рагарры, и любая гонщица была бы ему отдана без каких-либо ограничений. Да и Доган, хоть и всячески пытался это скрыть, испытывал весьма теплые чувства к сыну сестры.

Но младший родственник не просто не пользовался имеющимися благами – казалось, он их избегал, предпочитая не афишировать свой статус. И даже зарвавшуюся девчонку искать не пожелал. А ведь ему хотелось, такие вещи Доган улавливал мгновенно.