Мы - развращённые - стр. 23
Система посадки зрителей тоже стоила внимания – люди садились в кресла, которые поднимали их на нужную высоту, впритык к сфере. Затем зрители одевали специальные очки, с помощью которых могли следить за гонщицами в режиме реального времени, при желании – приближая или отдаляя то или иное изображение. Либо настраивались на общий канал, который, переключаясь с одной гонщицы на другую, транслировал самые фееричные сцены из всей гонки – резкие повороты, дерзкие ловушки, смертельные исходы.
Педантичные камеры, не скупясь на пиксели, фиксировали смерть девушек. Вот ей не удаётся преодолеть трамплин. Машина падает вниз, и жук выводит во весь экран лицо девушки, осознающей, что это последние мгновения её жизни – полет над пропастью. А зрители ликуют, некоторые даже снимают очки в надежде что-то разглядеть на Арене собственными глазами. Они аплодируют умирающей девушке.
Правила таковы, что медицинскую помощь оказывали лишь в случае, если бы гонщица смогла самостоятельно добраться до финиша. Если нет – она бы умиралазрители – ликовали,и никто и не подумает бы прийти на помощь. Таковы правила, правила, правила…
К счастью, изнутри сферы зрителей не видно, и гонщицы имели возможность любоваться либо безоблачным небом, либо плаксивыми тучами – в зависимости от того, какая погода соответствовала атмосфере гонки.
- Тренировка закончена, – пробормотал Рей зло. – Готовься, иди… И Марлен, дурная девка, постарайся взять себя в руки.
Он приблизился к ней. Черты его лица немного смягчились.
– Марлен, поверь мне, ты сможешь. Это в тебе есть. Но если, –это сложно объяснить, – но, если ты будешь бояться умереть – ты умрешь. Никогда не бойся, только не на Млечной Арене, иначе она тебя сожрет. Иди!
Девушка залезла в воздушное авто, которое довезло её до выхода, и села в прозрачную кабинку-ракатицу, которая сразу же «отлепилась» от стены и двинулась вниз.
Девушка испытала лёгкий шок, когда кабинка оказалась в свободном полёте. Ракатица ей напоминала паука, который отлепился от одной паутины и пребывал в поисках следующей.
Она вспомнила разговор с Джин и Аророй, который состоялся у нее накануне.
– Вы что же, хотите, чтобы я убивала других девушек? – спросила Марлен с неверием.
– Я хочу, чтобы ты выжила, дурочка! Марлен, я знаю, в тебе есть всё качества, чтобы стать победительницей, но твоя голова, твои мысли и страхи мешают тебе использовать собственное тело по максимуму. Мы жестоки! Мы должны быть такими, ты понимаешь меня?! Иначе ты умрёшь!
– Но как я могу? – спрашивала Марлен, глотая слезы и ощущая, как тёплая рука Джин гладит её волосы. – Джин, я не смогу, я не настолько сильная. Если из-за меня кто-то умрёт…
– Иначе умрешь ты! – психанула Арора, но Джин осадила подругу взглядом.
– Арора права, – сказала Джин мягко, почти нежно. – Таков наш мир, смирись. Либо убиваешь ты– либо убивают тебя. Поверь, лисица, что бы кто ни говорил, малой кровью на Млечной Арене не обойтись. Марлен, слушай меня внимательно – завтра ты станешь убийцей.
– А послезавтра весь город будет на тебя молиться, – уверено добавила Арора.
Блеск её глаз в тот момент напугал Марлен.
– А через неделю меня подложат под ящерра.
Подруги некоторое время молчали.
– Поверь, это далеко не худшее, что может с тобой произойти.
Марлен была юной лисицей, она не поверила, что бывает хуже. Зря.