#Мы никогда не знаем… - стр. 9

Решили, что с Ленкой всё-таки удобней будет, а там посмотрят. Всё оказалось намного проще. Лиза тихая – куда все, туда и её с собой. Даже вечером в ресторанах музыка орёт, а ребёнок умается, свернётся калачиком и спит себе где придётся.

У девчонок нарядов полные чемоданы, а у Соньки пара платьев старых да комбезик на пляж ходить. Они ей своё предлагают, а Соня ни в какую.

– Не люблю чужого! Вот машину куплю и за себя возьмусь. Успеется!

Хотя удивительным образом хорошо выглядела и в своём. Волосы намоет, глаза нарисует и вперёд – девки как в ресторан ввалятся, мужики все головы сворачивают.

Веня как король с ними, крутого изображал. Аня вкус хороший имела, одевала его достойно. Так посмотришь, никогда не догадаешься, что осёл ослом.

Как-то приехали в «Кавказский Аул» – модный по тем временам кабак, народу не пропихнуться, столы все заняты, ансамбль отличный песни Пугачихи голосит. Веня и деньги предлагает хорошие за стол – ни в какую, нет мест, и всё тут! Обидно даже, такие крали приехали, а сесть не могут. Вдруг официант подбегает и говорит, что человек один серьёзный за свой стол приглашает. А что не пойти, назад уезжать?! Подводят их к столу огромному, а там человек пять кавказцев сидят, лыбятся, глазами сверкают, с виду вроде приличные и одеты дорого. Хорошие мужики оказались, из Еревана, видно – крутые, при больших бабках. Один на Соньку глаз положил. Тигран. Просто голову потерял. И ведь ничего не надо было, и даже в койку не тянул. Каждый день огромные букеты роз в номер заносили, да и не по одному. Ставить некуда было, и Соня так и сваливала их на пол. Очень скоро целый холмик образовался – внизу вялые, сверху свежие.

А то целый мешок платьев припрёт:

– Выбирай, что нравится!

Соня померяет, скромно на одно глазами покажет. Тигран не унимался, заставлял и то взять, и это.

Соне неудобно было.

Ленка спокойно, ровным голосом:

– Тигранчик, спасибо, дорогой! Ты всё оставь, пригодится.

Соня краснела, а ему только в радость! Всех вечером в ресторанах выгуливал, платить не давал и закидывал Соню подарками.

– Ничего себе! Наша-то, тихоня! Похлеще нас с тобой будет! – Аня за Соню радовалась, да и им хорошо было – столько бабла сэкономили.

Соня переживала:

– Вдруг спать за всё это придётся? Что делать?

Лена смеялась:

– Что-что? Ничего страшного, не сотрется!

Такая мысль Тиграну и в голову не приходила. Видно, его слепое обожание перекрывало кавказский темперамент. Может, у него с головой проблемы были, кто знает, но до Соньки он даже пальцем не дотронулся. Вернулись – он ей корзины с армянскими фруктами да с сырами с посыльными каждую неделю передавал. Звонил с утра до вечера, Наталье Сергеевне надоедал. Ревновал жутко, доставая расспросами. Приезжал несколько раз в Питер и опять всех выгуливал не по-детски, тянул её к спекулянткам крутым и всё скупал, что хоть мало-мальски подходило. Потом пропал неожиданно.

– Посадили, наверно! Откуда такие бешеные деньги? Или катала, или цеховик, – решила Лена. – Жалко, хороший парень был! Я бы тоже от такого Тиграна не отказалась! Сонь! А вдруг его того? Убили типа?

– Лен, хватит уже ерунду пороть. Просто слился, и всё!

– Нет, Сонь. Такие так просто не исчезают!

К осени Соня насобирала на машину. Как и Ольге, не повезло. Она чуть не плакала, разглядывая Ладу мерзкого травяного цвета. Назывался он «липа».