Мы не твои. Вернуть жену - стр. 30
– Боже, Лада! – глаза начинают бегать. – Я же извинился. Прости, был дураком! Не казни меня. В тридцать два узнать, что ты станешь отцом, вот так внезапно… – Тарас говорит таким тоном, словно ему восемнадцать, а не больше тридцати. – Ты тоже говорила, что не можешь рожать?
– Я не говорила, что не могу рожать. У меня были проблемы с зачатием, как я думала. Но ошиблась. Так бывает, Тарас.
– Это частности, Лада, – начинает он раздражаться. – Согласись, мы оба наделали ошибок.
Я молчу, не собираясь соглашаться.
Мои ошибки ни в какое сравнение с ошибками Тараса не идут.
В его случае это было похоже не на ошибку, а на намеренный побег от ответственности. Моей вины не было. Я не виновата, что Андрей обманул меня, подделав результаты своих анализов из-за чего я считала себя бесплодной. Зачем он это сделал – тоже вопрос. Мы так это и не обсудили. И, наверное, уже не будем.
Для мужчин бесплодие болезненная тема. Он ни с кем не захочет об этом говорить. Андрей сам себя наказал своим обманом.
Если бы он не убедил меня, что бесплодна в нашей паре я, то я бы не забеременела от Тараса.
– Лада, – он кладет руки на стол, наклоняется, чтобы быть ближе. Смотрит прямо в глаза. Взгляд беспредельно открытый и честный. – Не совершай еще одну ошибку. Не лишай малыша отца. Дай мне шанс.
– Я подумаю, – опускаю взгляд и пытаюсь привстать, мой живот, обтянутый платьем, оказывается на виду, и Тарас смотрит на него, как на нечто странное.
Внутри его ребенок, а я не ощущаю с ним близости.
Вот он – родной отец.
Но от него нет ощущения уверенности, мужской силы, несмотря на мужественный вид и каркас из мышц. Нет чувства опоры. Андрей – мужчина, отталкивающий, самовлюбленный, но в нем есть что-то. А Тарас словно сам еще ребенок, из головы не выходят его слова, полные искренности – «Каково это, в тридцать два узнать, что будешь отцом!». У него в голове вечные семнадцать. Кто был настоящей ошибкой – так это Тарас.
Но все же он отец. А люди взрослеют.
В голове множатся сомнения.
– Прости, Тарас, – миролюбиво говорю я. – Мне пора.
Андрей скоро придет.
Это я не произношу вслух. Тарас и так глубоко возмущен, что я, беременная его ребенком, вернулась к бывшему. Как будто я его собственность, и только он может решать, что будет.
Он может уходить, блокировать, когда ему удобно, затем просить вернуться, а я, как игрушка, буду покорно сидеть и ждать, что он решит.
Эгоист до мозга костей.
– Эх, – злится он. – Так и не поговорили толком… Я позвоню, когда ты подумаешь. Дам тебе пару дней. И это… Лада… Когда ты уже узнаешь, кто родится? Девочка или мальчик?
В глазах искреннее любопытство. Все же ему интересно.
– Пока не знаю, – улыбаюсь я. – Ребенок лег неудобно, так что смогу узнать только на следующем УЗИ.
– Обязательно позвони и скажи, ладно? – просит он. – Или нет, позвони перед УЗИ и вместе сходим, хорошо?
– О, да? – удивляюсь я энтузиазму. – Посмотрим.
Направляюсь к выходу, а Тарас остается за столиком.
Внутри я словно разделилась на две половины.
Одна вопила: не будь дурой, а вторая с надеждой молчала.
Взрослая часть во мне говорила, что Тарас не изменится, даже по тому, как он говорил, с какой уверенностью, предлагал разделить на двоих не общую, а свою ошибку, было видно, что он не до конца понял ответственности. Он не способен на серьезное, взвешенное отношение.