Мы (не) чужие - стр. 22
— Что это было? — наконец заговорил отец. — Какая муха тебя укусила тебя, черт возьми, укусила?
— Никто меня не кусал, — спокойно ответил Демьян. — Я сказал то, что думал, и то, что должен был.
— Ты… — отец поднял указательный палец, собираясь отчитать Демьяна.
— Скажешь я был не прав? Или, может, ты дедом спешишь стать? Правда считаешь, что все это не важно? Рано ей еще о парнях думать, — заключил Демьян.
Он лукавил, конечно, даже врал безбожно и сам не верил в то, что говорил. Просто она его, и никому не позволено даже касаться Дарьки. Только ему одному. И неважно, как на это смотрят остальные.
— Она уже выросла, Дем, — как-то обреченно произнес отец и уселся в большое кресло, — ты не можешь запретить ей влюбляться и…
— Я могу, — безапелляционно заявил Демьян, буравя отца взглядом.
— Она твоя сестра, Демьян, — зачем-то напомнил отец, глядя Демьяну в глаза, — сестра.
— Я помню.
— А мне кажется, что ты забыл.
— Когда кажется, креститься надо, — огрызнулся Дёма, понимая, к чему клонит отец. Догадался, значит. Оно и к лучшему, вот только сейчас у Демьяна не было ни малейшего желания объясняться и выяснять отношения. Просто потому что он и без того был на взводе.
— Не груби, — отрезал отец.
— А ты не лезь, и я грубить не буду, — резонно заметил Демьян.
— Ты совершаешь большую ошибку, — продолжил отец и со стороны казалось, что их фразы звучат совершенно невпопад, но отец и сын прекрасно друг друга понимали.
— Если это все, то у меня еще дела, — Демьян не собирался сейчас обсуждать щекотливую тему, сначала всем нужно успокоиться, а потом он обязательно поговорит и с отцом, и с матерью. — И да, пап, она моя, — добавил он уже у двери.
9. Сестра знает лучше...
— Посмотрим, — бросил Демьян и вышел из комнаты.
Все случилось так быстро, так молниеносно, и Дарина даже не нашлась, что ответить. Просто стояла и хлопала глазами, глядя на закрытую дверь и слушая удаляющиеся от нее, тяжелые шаги брата.
И корила себя за слабость, за то, что не смогла ему противостоять, за то, что так просто поддалась его напору, забыв обо всем на свете. Ей было больно от того, как она поступила с Китом, ведь парень точно ничего подобного не заслуживал и так мерзко ей от самой себя стало. Она целовала Демьяна, пока где-то внизу находился ее парень.
И как ни старалась Дарина отрицать, ей понравилось, она хотела этого не меньше, чем Демьян, она сама прижималась к нему, сама отвечала на эти бешеные, дикие, болезненные поцелуи, она сама отдавалась во власть этого Дьявола, сама.
И прислушиваясь к собственным ощущениям, Дарина была вынуждена признать, что ни разу за то время, что они встречались с Китом, Даря не испытывала и сотой доли тех эмоций и ощущений, что чувствовала с Демой.
Да, Кит ей был приятен, да, его поцелуи не были ей противны, но у нее никогда не дрожали коленки, не подкашивались ноги, и она ни разу не теряла контроль. Собственно, именно поэтому у них с Китом до сих пор дело не зашло дальше невинных поцелуев. И нужно было отдать парню должное, он не позволял себе лишнего, не делал ничего, что могло бы оттолкнуть Дарину, даже малейших намеков с его стороны не было.
А Дёма… Дёма позволил. И это напугало Дарю так сильно, что она тут же очнулась от морока, навеянного близостью брата. И не столько ее напугал напор Демьяна, его желание, сколько ее собственная реакция. Даря понимала, что стоило ему надавить чуть сильнее, стоило пойти дальше, и она бы не смогла сопротивляться. И это осознание вызвало в Дарине очередную порцию отвращения к самой себе.