Мы – Легион. Мы – Боб - стр. 16
«Полагаю, что обучение на текущем наречии не является первоочередной задачей, если учесть целевое назначение вещи».
Ох ты. Если бы у меня сохранились брови, то сейчас они полезли бы на лоб.
Проповедник посмотрел на меня. Или, возможно, в мою сторону. У меня возникло такое чувство, что он не говорит с кем-то, а обращается к микрофону. Я перенаправил диалог через программу-переводчик.
– Ты ходил в церковь, пока был жив?
Интересно, они отличают, когда я говорю правду, а когда вру? Доктор Лэндерс об этом не упоминал. Ну, лучше меня поймают на вежливой лжи, чем услышат о моих воззрениях на религию.
– Иногда, проповедник Трэвис. В основном на Пасху и на Рождество. Семьи у меня не было, так что никто на меня не давил.
– Значит, детей нет?
– В общем… нет.
Если они есть, то я ничего о них не знаю. Ха! Да, это было бы очень к месту. Кретин.
– «В общем, нет»?
– Пока не завел, министр.
И теперь уже вряд они у меня будут.
Проповедник Трэвис кивнул.
Разговор продолжался в том же ключе еще несколько минут. Вопросы были определенно общей направленности. Кажется, проповедника в основном интересовало мое отношение к религии в целом. Я тщательно старался отвечать уважительно, не вступать в конфликт, создать впечатление того, что я умею работать в коллективе, и скрыть свое истинное отношение к вере в бога.
Проповедника Трэвиса, похоже, мои ответы удовлетворили. Он кивнул мне, попрощался с доктором Лэндерсом и ушел.
Доктор Лэндерс достал носовой платок и вытер им лоб.
– Черт побери, док. Ситуация была настолько опасной? Проповедник не показался мне особо воинственным.
– Боб, я точно не знаю. Он появился неожиданно, и я не успел подготовить вас или выяснить, на чьей он стороне.
– «На чьей он стороне»? В ВЕРЕ есть разные стороны?
– Вы же не думаете, что члены нашего правительства во всем согласны друг с другом? – сухо осведомился доктор Лэндерс. – В ВЕРЕ великое множество фракций и групп влияния. Возможно, их даже больше, чем в любом другом правительстве. Наверное, это просто им свойственно.
Доктор Лэндерс подтащил стул и сел.
– Кстати, проповедник Трэвис представляет Министерство правды. Оно финансирует этот проект, так что его в какой-то степени можно считать нашим союзником.
– Министерство правды? Как правда связана с колонизацией?
– Министерство правды, разумеется, стремится распространять правду – самыми разными способами, – и поэтому его интересуют такие сферы, как военное дело, колонизация, дипломатия… – Лэндерс уставился в одну точку, тщательно подбирая слова. – Но есть и министерства, которые настроены против нас. Некоторые фракции считают, что все искусственные интеллекты, как ИМИ, так и репликанты – чудовища. Другие верят, что мы должны отказаться от всей техники, начиная с парового двигателя. И все они убеждены, что получили одобрение свыше. Стоит ли говорить, что в наших дебатах мало логики и много риторики, а в конфликтах велико число покушений и диверсий.
Поскольку излагать все это в таких подробностях я не просил, монолог Лэндерса стал для меня сюрпризом. Мне показалось, что для него это больная тема.
– Почему люди мирятся с подобной ситуацией? Это ведь похоже на одну из версий ада.
Доктор вздохнул.
– Когда я работаю с репликантами, у меня есть определенный карт-бланш, но если бы я повторил свои слова на улице или где-то еще, то меня немедленно отправили бы на переобучение. Оно фактически заключается в выработке оперантного условного рефлекса, подкрепленного прямой стимуляцией таламуса, миндалевидного тела и блуждающего нерва. После того как над тобой поработало Министерство правды, от одной неприемлемой мысли у тебя начинаются судороги. – Доктор Лэндерс встал. – Извините, что вывалил на вас столько негатива, Боб. Визиты чиновников из министерства – всегда травматичное событие, а в данном случае от вас, как и от других репликантов, зависит очень многое.