Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов - стр. 30
– Спасибо, доктор!
Нелепое ощущение. Да и спрашивать в такой патетический момент пару копченых рыбин как-то неловко. Поломаю я им патетический воспитательный момент, как Гаврила Державин, столп и Великий Поэт, оконфузил встречавших его с трепетным почтением лицеистов вопросом: «А где тут, братец, отлить можно?»
Отвечаю на всякие вопросы, страстно желая свалить побыстрее, тем более что сегодня мы щенка с собой не брали, ждет уже небось, прогуливать ее надо и дрессировать опять же. Впрочем, приходит в голову умная мысль.
– Мне интересно стало пионеров посмотреть. А тут еще смотрю, что вы вкуснятину готовите. Я так не умею, что считаю прорехой в образовании. Вот и хотел уточнить, учите ли кого со стороны или нет.
– Учим. Тем более что это несложно. Хиросима, угости доктора сигами.
Белобрысая круглолицая девчонка фыркает презрительно носом, но распоряжение выполняет быстро, замотав трех обалденно пахнущих сигов в коричневую крафт-бумагу.
Черт, жжется. Приходится натягивать перчатку.
– А почему Хиросима?
– Серафима меня зовут, – мрачно косясь на вожатого, бурчит девчонка.
– Ага. Понял. Спасибо, Хирос… То есть извини, Серафима, оговорился, – отвечаю я не очень удачно под хохот ее приятелей.
– Не за что, – бурчит девчонка, сердито глядя на вожатого.
– Мне неудобно забирать харчи у ребят просто так.
– А мы просто так и не даем, – отвечает вожатый.
– То есть как?
– Сможете найти время пообщаться с ребятами?
– О чем?
– Расскажите, как вы морфа в плен взяли! – выдает Хирос… то есть Серафима, конечно.
– И как завод чистили! И про госпиталь! – подхватывают ее приятели.
– Договорились? – спрашивает вожатый.
– Ребята, у нас в команде есть люди и позаслуженнее…
– А вы все и приходите. Мы вас еще рыбой угостим – нам рыбаки привозят. Ладожская, чистая. На ваших хватит!
– Ну я поговорю с нашими. Ладно, что-нибудь придумаем.
– Обещаете?
– Обещаю!
Чертовы анестезы сосватали мне рыбку. Подвигами своими похваляться самое то. И рассказывать-то неудобно ни разу. Ишь, чего набуровили, морфа в плен взял. Ага. Восемь раз не напрягаясь. И главное, смотрят как… И поди их разочаровывай. Вот вляпался так вляпался.
Нога все-таки побаливала после спуска и подъема по лесенке. Сюрвайвелист Виктор захлопнул люк бункера и с некоторой напрягой встал. В целом бункер порадовал. Пахло немного затхлостью, самую малость сыростью, но все это не шло в сравнение с предыдущими неудачными опытами, даже лежавшие на столике спички не отсырели. Было сухо и вполне можно было бы и переночевать тут, если что. Но как-то так уж получалось, что не хотелось оставаться сейчас в этом бункере, вырытом в расчете на ядерную катастрофу, но вполне пригодившемся и на случай неожиданной и совершенно невероятной гибели человечества под воздействием какой-то неясной жути, превратившей мир в скопище нежити. Забрав сумку с инструментами, Виктор подошел к ждавшей его у стоящего неподалеку УАЗа супруге, как он несколько выспренно и иронично именовал свою подругу Ирку. Она, задумавшись, разглядывала какие-то бумажки, вроде как карманный календарик и списки запасенного в схронах имущества.
– Что скажешь?
– Третий вскрывать надо, там все нужное, – отозвалась Ирка, встряхнувшись.
– Ладно, нам-то по барабану, какой вскрыть, – не обращая внимания на странную задумчивость сожительницы, сказал Виктор и стал аккуратно снимать дерн с травой, маскирующий схрон.