Музыка ночи - стр. 20
Утром пришлось быстро собираться на занятия, так как я снова проспала и уже опаздывала. К моему счастью, первой парой у нас должна была быть музыкальная литература с Мариной Викторовной. Женщина она очень понимающая и добрая. Как я и думала, за опоздание меня не стали публично унижать и оскорблять. Я спокойно села на свое место, открыла толстую, исписанную тетрадь и стала записывать лекцию. Также на ее парах мы часто слушали произведения композиторов, проводили викторины и делали творческие задания. В общем, музыкальная литература – один из самых интересных и моих любимых предметов.
– Ксюша, можно тебя на минутку. – Когда больше половины студентов вышли из аудитории, она продолжила. – Слышала вчера от декана, что тебя грозят отчислить за просрочку оплаты.
Вот блин!
– … Марина Викторовна, я делаю все возможное, чтобы заработать…
– Я понимаю, Ксюша. Но даже с моей помощью будет трудно что-либо исправить.
От этих слов стало теплее на душе. Даже несмотря на то, что я не просила помощи, учитель стремится найти решение моей проблемы. Однако, ситуация постепенно выходит из под контроля, и помимо лечения бабули деньги нужны и на учебу, и на квартиру.
Я удрученно выдохнула, сдерживая поступающие слезы. Не хватало еще расплакаться прямо перед Мариной, которая что-то продолжала говорить моему отключенному вниманию.
– … Я поговорю насчет этого, но долго тянуть тебя не смогут. Ты слышишь меня? – Я тут же встрепенулась.
– Да. Простите. Навалилось все сразу. Я буду благодарна даже за мизерную помощь и постараюсь решить этот вопрос. – Голос дрогнул, и я, поспешно попрощалась с преподавателем, вышла из аудитории и дала волю скупым слезам.
Что за черт! Каждый раз, когда на горизонте появляется рассвет, что-то обязательно закроет мне обзор на прекрасный вид. Я когда-нибудь выйду из тьмы, или так и буду бродить в потемках в поисках хоть какой-то подсказки или помощи?
В тяжелых мыслях дошла до актового зала, где должны были проходить оркестровые занятия. Мы разделились по группам еще в начале семестра и сейчас репетировали свои произведения, показывая уровень и способности работать в команде. Но сегодняшнее состояние сыграло свою роль. Я то и дело сбивалась, не попадала по клавишам или забывала свою партию, тормозя остальных.
– Гордеева! Что сегодня с тобой? Ты же всегда наоборот всех вела, что происходит?
– Простите, Ольга Павловна… – Только и сказала я стоящей передо мной преподавательнице.
Она закатила глаза, поправляя тонкими пальцами свои очки, зацокала каблуками по полу, спускаясь вниз. Из-за плеча крикнула.
– Отдохните, соберитесь с мыслями. Другая команда на выход. – Она тут же потеряла к нам интерес, наблюдая, как студенты располагаются на сцене также, как мы несколько минут назад. Мы расселись на первый ряд, слушая вступление другой команды. В этот момент я очень остро ощутила, как на меня злостно посматривают члены команды. Ну конечно, я им все запорола! Катя – скрипачка, очень сильно ощущала мои косяки, так как ее партия напрямую связана с моим ведением и ритмом. Поэтому скрипка звучала также отвратительно, как и рояль, а флейта просто терялась на фоне этого хаоса. И я понимаю, что от меня зависит все, но взять себя в руки никак не получается. Из-за этого наши попытки реабилитироваться почти не увенчались успехом.