Музыка любви - стр. 7

У родителей были отдельные комнаты, так и общая. Чтобы у каждого было свое личное пространство и было где хранить свои личные вещи. Мне казалось это разумным, но только раньше. Сейчас мне кажется, раз люди любят друг друга, у них должно быть все общее и комнаты, и ванная, и чувства. Они должны чувствовать друг друга и любить.

Отварив дверь в комнату, я вошел и встал в пороге. Здесь ничего не трогали, с момента ее смерти. Все осталось нетронутым. Я всегда сюда приходил, садился около ее кровати и думал о наших жизненных моментах, которые мы провели вместе. Все-таки нужно ценить людей, которые рядом с вами и ценить моменты с ними. А то потом может уже быть поздно, и нечего будет ценить.

Я тяжко вздохнул и сел около ее кровати.

Я бегу вниз по лестнице и случайно падаю. Разбиваю себе колено, и слезы накатываются на глаза. Но парни не плачут, еще тогда я это уяснил.

Мама подбегает и впадает в панику.

– Господи, как же так? Чего ты упал? Не увидел ступеньку? – начала тараторить она.

Я лишь кивнул.

Она сбегала за аптечкой, а когда прибежала, стала обрабатывать и перевязывать мне рану.

– Больше меня так не пугай! – сказала строго мама и крепко меня обняла.

Я сижу на своей кровати и спокойно смотрю ленту в социальной сети. Вдруг стук в дверь и заходит мама. Она принесла свои фирменные печенья с молоком. Но мне нет дела до них, я занят перепиской со своей новой пассией.

– Сынок, я печенье испекла. Поешь, – сказала она и встала около моей кровати.

– Я потом поем. Не видишь, я занят, – бросил я эти слова и даже на нее не посмотрел.

Она тихонько вышла, шмыгая носом.

Я возвращался с вечеринки очень пьяный и завалился домой с таким грохотом, что только глухой мог не услышать. Мама прискакала из своей комнаты вместе с отцом.

– Ты в каком виде явился? – грозно спросил он.

– В таком. А что не нравится? Так иди в свой кабинет и строчи дальше свои документики!

– Больше никаких концертов на этой неделе! Ты наказан! – заорал отец и ушел к себе.

А я лишь упал на пол, так как закружилась голова.

Мама помогла мне встать, и я оперся об нее.

– Идем, сынок. Я тебе помогу.

Она уложила меня в постель и накрыла одеялом.

– Не волнуйся, ты будешь выступать на неделе. Я поговорю с отцом. А ты просто больше не пей так, а то и здоровье в не куда, и нервы отца угробишь.

– Мам, я взрослый и сам могу поехать в турне на полгода. А когда вернусь, мы обязательно с тобой проведем время вместе. Сходим куда-нибудь, – сказал я и обнял мать.

Она громко всхлипнула и прошептала главные заветные слова, которые от отца я никогда не слышал, только от матери: Я люблю тебя, сынок. Будь осторожен.

Я сидел, как загипнотизированный и смотрел в одну точку. Боль немного приутихла, но когда заходишь в эту комнату, рана открывается и тебе сразу становится в двойне хуже, чем в тот самый день. Боль никогда не уходит, ее невозможно забыть. Физическую возможно, а вот душевную, никогда. Наша психика и душа до конца не изучена, поэтому нам предстоит только гадать, почему мы так реагируем на те или иные ситуации. Время лечит. Это тоже миф. Время только штопает раны на душе, но всегда не до конца, и кусочек раны – горя остается все равно. И когда все это вспоминаешь, тебя охватывает все с новой силой.