Музыка Гебридов - стр. 37
– Нет, сэр, не понимаю. Мы с дядей не имеем отношения к бедам этого человека. Не вижу причин, по которым наша семья должна финансово его поддерживать.
– Как поверенный в делах лорда Стерлинга, я представляю его интересы в обществе в связи с определённым… недугом, о котором вам должно быть известно.
Снова никакой реакции. Девушка не изменилась в лице и явно была раздражена.
– Думаю, ваш дядя всё более подробно сумеет разъяснить. А самое главное, причину, по которой он решился покровительствовать моему господину. Не смею более вас задерживать.
Халсторн пообещал Амелии скорую встречу, и что обязательно навестит графа Монтро от имени лорда Стерлинга.
Только в экипаже, оставшись наедине с собственными мыслями, Амелия излила своё негодование на маленькой подушке, несколько раз ударив её кулаком. Девушка была поражена тому, как ловко её дяде удавалось скрывать столь важную переписку, более того, она чувствовала себя обделённой и обманутой и очень злилась. Все свои претензии она незамедлительно высказала дяде, напрочь проигнорировав поздний час.
Джеймс Гилли отдыхал в кресле, в своём кабинете; он преспокойно выслушал племянницу, затем достал из ящичка своего письменного стола вскрытый конверт и протянул ей.
– Что это? – Амелия вгляделась в знакомую подпись на оборотной стороне. – От Стерлинга? Здесь недавняя дата. Мне прочитать?
Граф кивнул, и, пока девушка читала, он пристально наблюдал за нею. Он рассчитывал, разумеется, что напоминание от Томаса Стерлинга найдёт отклик в её душе, однако всё, что сделала Амелия – аккуратно сложила письмо обратно, в конверт, и вернула его на стол. Выглядела она больше раздражённой, чем удивлённой.
– Так ты ничего не скажешь, дорогая? – спросил мужчина, наконец.
– Что именно вы желаете услышать от меня? – она фыркнула и сняла с обеих рук кружевные перчатки. – Ваш старый друг скончался, и мне очень жаль, я об этом не знала. Но скрывать то, что вы с его сыном договорились о финансовой поддержке его проектов – бесчестно! Почему вы идёте навстречу чужому человеку и в то же время отказываете мне в просьбе о ежегодном содержании Сары и её ребёнка?
– О Саре позаботятся Синклеры! И к тому же, я вовсе не утверждал, что мы ничем не поддержим твою сестру. Я считал, что мы разобрались с этим…
– Нет, не разобрались! Сара будет жить здесь, со мной! Я добьюсь этого!
– Ты должна строить собственную жизнь, Амелия, и перестать опекать её. Я не всегда буду рядом, чтобы помочь тебе, – граф издал тяжкий вздох. – И ты понимаешь, что вскоре случится…
– Нет! Перестаньте повторять это!
– Но так будет, и никто не изменит моей судьбы. Для твоей я желаю лишь лучшего, милая! Ты – мой единственный ребёнок и наследница, и я хочу быть уверенным, что после моего ухода рядом с тобой останется человек, которому я доверил бы собственную жизнь.
Амелия отвернулась к окну, лишь бы не видеть этого жалостливого выражения на болезненном лице мужчины. Она бы пожалела его, как делала это много лет и каждый раз, едва его одолевал очередной приступ, но только не теперь. Сегодня ей безумно хотелось посочувствовать самой себе.
– О чём вы договаривались с лордом Стерлингом?
– Дорогая, когда-то давно вы знали друг друга и были близки…
– О чём вы договаривались?
Граф вздохнул:
– Он ведь к тебе очень хорошо относился…