Музы светлого Дома изящной словесности - стр. 10
Через секунду откуда-то сбоку послышался торопливый шёпот:
– Серафима Андреевна…
– Валентина Ивановна, – узнала она популярную детскую писательницу. – Закончили очередное произведение? Пришли союз с Бабой Машей продлить?
– Не совсем. То есть я не совсем к вам.
Пожилая молодящаяся женщина имела немного смущённый, но одновременно и таинственный вид.
– Мне бы с Ухрюп-ягой пошептаться, – просительно сказала она.
– Зачем? – поразилась Серафима. – Вы злодейство написать задумали?
Внезапно оттуда, куда ушли Лёля и Лулу, раздался пронзительный девичий визг. И пожилая писательница, и Серафима вздрогнули, посмотрели в ту сторону. Увидели, что гигант негр, упав на колени, мнёт или ворочает что-то продолговатое и светло-коричневое, которое постепенно краснеет, меняя цвет. Слышалось пыхтение и сочные звуки оплеух. На крыльцо выскочил Ухрюп-яга. Он, видимо, молниеносно разобравшись в ситуации, кинулся к дерущимся. Серафима подумала, что она первый раз видит Ухрюп-ягу, как говорится, в действии. Спустя совсем непродолжительное время Лулу и Ухрюп-яга вернулись, волоча связанного по рукам и ногам юношу в ярко-малиновой рубашке. За ними, перепуганная, шла Лёля.
Глава IV. Опять этот чёрт!
Пойманный парень был брошен на землю перед крыльцом. Он извивался и тряс головой, пытаясь что-то сказать, но рот его был заткнут куском его же рубашки.
– Кто это? – спросила Серафима. – Что случилось?
– Мы шли, никого не трогали, – плаксивым голосом пожаловалась Лёля, прячась за спину негра. – А тут выскакивает эта редька и ка-а-ак заорёт!
– Какая редька? – удивилась Серафима.
– Он в образе Злого Овоща был, – пояснил Лулу. – Я не понял, что он хотел. Я ему сразу в лоб дал.
– Ага, – Серафиме ничего ясно не было, но она кивнула Ухрюп-яге. – Вынь кляп, послушаем, что этот злоумышленник сам скажет.
Парнишка, едва получив возможность говорить, немедленно закричал:
– Вы чего, мужики, охренели?! Зачем дерётесь?
– А ты сам не охренел? – вспылил негр. – Зачем девочку испугал?
И он замахнулся, как будто желая ещё раз ударить парня. Тот вжал голову в плечи, но ответил достаточно нагло:
– Кто кого пугал? Я пошутить хотел. Прикольно же – выскакивает вдруг на тебя Злой Овощ…
– Пошутить! – возмутилась Лёля. – Да я от страха чуть не описалась! Ой… Извините.
– Вот, – сказал негр и ещё раз замахнулся.
– Так, – строго сказала Серафима. – Ты кто? Автор? Новенький?
– Конечно, – ответил парень. – Джером К. Джером. Писатель.
– Кто это там Джером?! – громыхнул сзади голос Аделаиды. – Ты-ы?! Ты себя в зеркале видел, чучело малиновое?
Парень бросил на Аделаиду затравленный взгляд снизу вверх, впечатлился, видимо, и, изменив голос с мальчишеского на взрослый бархатный баритон, сказал рассудительно и солидно:
– Ваша правда, мадам. Я хотел сказать, что свой псевдоним я придумал по аналогии с известным писателем. Он – Джером К. Джером. Я – Чувак К. Чувак. Не более.
– Хороший псевдоним, – тихо-тихо оценила Валентина Ивановна.
– Новенький? – настойчиво повторила свой вопрос Серафима.
– Да, – подтвердил парень. – Ничего в вашем Доме ещё не знаю.
– Понятно, – задумалась Серафима. – Здесь у нас так себя не ведут. Извините, Лёля. Извини, Лулу. Это недоразумение. Он будет наказан.
– Всё понятно, – сказала Лёля. – Мы пойдём?
– За что? – с недоумением опять мальчишеским голосом завопил парнишка. – Напали, избили, наказать хотят…