Мужские игры - стр. 29

С тех пор Суходел полагал долгом всякий раз лично приветствовать Забелина в собственном ресторане, а при виде сопровождающих неизменно подсаживался и принимался живописать историю своего избавления от коррумпированной гидры мирового империализма.

Рассказ его становился все цветистей. В последний раз, помнится, промелькнуло словечко «киллер». Нового повествования в присутствии насмешника Максима Забелин бы не вынес.

Максим меж тем поднялся для тоста:

– Как же это роскошно, что мы опять вместе. Вот увидел и понял, как я тебя, подлеца, люблю.

– А восемь лет скрывал.

– Что ты про то можешь знать? Может, я чуть не каждый день с тобой разговоры говорил.

– И о чем же?

Макс отставил выпитую рюмку, но подскочивший из ниоткуда официант пронесся над столом чертом, и освеженные рюмки встали в ожидании следующего тоста.

– О жизни, Стар. О гребаной жизни, которая пластует нас, и потому нужно ее время от времени взрывать.

– Например, уехав из страны? Почему ж все-таки тогда сбежал?

– Именно потому, что умею считать варианты. Хоп! Один – ноль. Как говорится, не судите, да не судимы будете. Ведь как все начиналось-то классно – свобода, предпринимательство. Кооперативы, наконец! Казалось бы, вот она, крышка на гроб социалистической продразверстки. Конкуренция сметет директоров-старперов, и такое зацветет! Ан глядь – и тут же эти же директора эти же кооперативы при этих же предприятиях создавать и принялись. Малюхонькая, никем в азарте и не замеченная поправочка к закону – и какой отсос пошел! Целые комбинаты на наличку изошли. А что такое страна, переполненная налом? Я сперва-то, правда, надеялся – ну ладно, пена. Покипит чуток, да и сдуют. Ан не сдули – перекипело и впиталось! Теперь вот и живете вы, братцы, в прокисшем пространстве. Хотя, по правде, такого размаха даже я не провидел.

– Что ж сюда прикатил, в прокисшее наше пространство?

– А задумываться начал. Для чего я есть на этом свете? Ну, нарубил я там «капусты». И еще, сколь надо, дорублю. Ну, купил семье дом. Счет есть. Баб меняю. Но для чего все?

– А в самом деле – для чего? – От крутых максовых виражей Забелин за эти годы начал отвыкать.

– Не прикалывайся. Сейчас я есмь весь из себя на полном серьезе. Ведь для чего-то я на этот свет появился. Ну не только для того, чтоб сожрать пару тонн говядины, покрыть фекалиями несколько гектаров и спустить в презерватив столько спермы, что ее хватило бы для осеменения карликового европейского государства.

– Вот тебе и цель – не пользуйся презервативами.

– Презрение на вас. Словом, может, нас Мельгунов безнадежно испортил, а может, пионерская организация, где я за отрядного барабанщика состоял, но скучно до одури на себя одного работать, там деньги множить, когда здесь зарплата по пятьдесят долларов на человека.

– По двадцать не хочешь?

– Есть у меня, короче, такая мыслишка – «покачать» ситуацию на родине. Поднять что-то серьезное, так чтоб жизнь вокруг забурлила. Э, разве вам понять!

– Это нам непросто. А ГКЧП опять не боишься? А то у нас еще в твое отсутствие и покруче случилось. И не факт, что в последний раз.

– Это когда из танков по Верховному Совету потренировались? Отбоялся. Потому что больший страх познал – душой зажиреть.

– То есть соскучился по высокой духовности?

– Это у вас-то? Погляди вокруг: была, да вся вышла.