Мужская месть, или Давай останемся врагами - стр. 22

Люди нынче злые оттого, что в стране разруха. Они считают, что мы кичимся богатством и привилегированным положением. Боятся, что мы, богатые снобы, будем править страной. Их бесит то, что мы – избранные. За глаза нас называют омерзительным стадом. Простой люд не может понять, почему именно нам привалило столько денег. Ведь не за работу, не за подвиги… Просто наши родители наворовали и нас научили. Наш лучший друг – доллар, и мы не скрываем, что почти каждый из нас не раз лечился от наркозависимости. Не так уж редко кто-то умирает от передоза.

У моих друзей из тусовки, воспитанных в тепличных условиях, отсутствуют чёткие границы в плане «можно – нельзя». Мы стоим над законом, ведь нас растили с мыслью, что мы родились для того, чтобы властвовать.

– Стас, как дела?! – вывел меня из задумчивости старый знакомый.

– Хреново, – честно признался я и, сев за столик, вновь достал кокс.

– Не бери в голову. Всё круто!

Как только вновь нюхнул, я почувствовал сильное беспокойство, вернулись неприятные галлюцинации. Перед глазами всё поплыло, услышал потусторонние голоса.

– Стас, ты чего такой задумчивый? – Рядом со мной оказалась Вера, дочка одного важного и влиятельного чиновника.

– Что-то меня сегодня мутит, – пробурчал я и окинул Верку безразличным взглядом.

– Давай с нами вискарика выпьем. Мы тут сегодня одно важное событие отмечаем.

– Какое?

– Папик подарил мне на день рождения «Ламборджини». Красивую! Правда, вчера я уже разбила ей морду. Но это не повод, чтобы расстраиваться. Она сейчас в ремонте.

– Решила устроить гонки?

– Хотела посмотреть, сколько на самом деле можно на ней выжать. Мы ещё с подругой перед этим такой классный герыч попробовали. После герыча скорость вообще не чувствуется. Теперь все говорят, что мы родились в рубашке. Неизвестно, как только живы остались. Реально чуть не отправились на тот свет. Благо машину не сильно покорёжило и сработали подушки безопасности. При герыче лучше новую тачку на скорость не пробовать.

– Батя сильно орал?

– Было немного. Главное, что я осталась жива. Купить или отремонтировать тачку – не проблема.

Я смотрел на Верку и улыбался. Сейчас я не понимал, где видение, а где реальность. Неожиданно у Верки вырос огромный хобот и появились ослиные уши.

– Ты что с собой сделала? – заржал я, держась за живот.

– Ты о чём? – не сразу врубилась Верка.

– Ты зачем такие уши отрастила?!

Верка взялась за уши и покрутила пальцем у виска:

– Ты что, дурак?! Нормальные у меня уши.

– Ещё скажи, хобот у тебя тоже нормальный!

– Какой хобот?! Стас, ты сегодня слишком много нюхнул. У тебя галлюцинации начались. К доктору сходи. Пусть немного тебя почистит и приведёт в порядок. А то дурь до добра не доведёт.

– Можно подумать, тебя твои гонки на высокоскоростных тачках с герычем до добра доведут! Мы тут все наркоманы со стажем. Кто-то нюхает кокаин, кто-то курит гашиш, кто-то колется опием и морфием. Среди нас есть и ВИЧ-инфицированные, но, даже узнав о своём диагнозе, они всё равно употребляют дурь.

Я схватил Верку за руку и потащил на сцену. Верка держала в руках бутылку виски, пила прямо из горлышка, громко смеялась и чуть не шлёпнулась на ступеньках, когда я пытался затащить её наверх. Как только мы оказались на сцене, я взял микрофон, показал знаком диджею, чтобы он выключил музыку, и заорал: