Мужчинам со мной не просто, или Твой кошелек – моя эрогенная зона - стр. 22
– Вижу.
Я посмотрела на машущего мне Витю и послала ему воздушный поцелуй.
– А я решил проверить, верный ли ты мне дала номер.
– Проверил?
– Ну, да. Мне стало намного спокойнее. Да и голос твой хотелось услышать. Уже соскучился.
После того, как мы с Виктором пожелали друг другу хорошего дня и закончили разговор, я надавила на газ и ощутила, как на глазах выступили слёзы…
Глава 6
Дверь открыла мать моей подруги и тут же принялась здороваться с обрадованным Дэном. Навстречу мне выехала на инвалидной коляске Ленка и расплылась в улыбке. Я тут же попала в её дружеские объятия, и мы расцеловались. Дэн встал передними лапами на колёса инвалидной коляски, весело залаял.
– Ну, ты как? – спросила я Ленку, отметив про себя, что она сделала себе модную стрижку. – Хорошеешь прямо на глазах.
– Я позвала домой парикмахера, покрасила волосы и подстриглась.
– Красавица!
Мама Лены пошла готовить обед и, закрыв дверь в комнату, оставила нас наедине.
– Тебе правда нравится? – недоверчиво спросила подруга.
– Я же говорю, супер!
– Просто захотелось хоть что-то в себе поменять. Я вот подумала… Даже если у меня ноги не ходят, это не повод опускать руки.
– Умничка! Так держать! Мне очень нравятся твои мысли!
– Эх, если бы ещё тот, кто там, наверху, сжалился и дал мне возможность ходить…
Я отвела взгляд в сторону, потому что знала – это самая больная тема. Ленка могла говорить про неё часами. В такие минуты мне казалось, что моё сердце разрывается на куски. Моя беспомощность меня убивала. Временами я ненавидела себя за то, что действительно ничего не могу сделать.
По показаниям врачей Ленка никогда не сможет ходить. Но однажды в Москву приехали американские врачи, и я поспешила показать им подругу. Они сказали, что у неё есть шанс, но для этого требуется слишком дорогостоящая операция, а также последующие лечение и реабилитация в очень дорогой американской клинике. Несмотря на то, что даже при таких финансовых затратах никто не давал гарантии на полное выздоровление и успешный исход, мы с Ленкой мечтали найти деньги, ведь надежда умирает последней.
Да и Ленка после этого заключения стала менее депрессивной, в глазах вновь появился хоть слабый, но всё же огонёк надежды.
– Лен, я обязательно заработаю деньги тебе на операцию, а может, просто найду.
Ленка прятала слёзы и махала головой. Она жила с матерью в маленькой квартирке довольно скромно и понимала, что и мне подобных денег никогда не собрать, но не показывала вида. В глубине души она всё же верила в чудо… И эта вера давала мне силы.
Мы дружили с Ленкой несколько лет, но мне казалось, что я знаю её всю жизнь. Помню, как мы, две такие уверенные в себе и совершенно незакомплексованные яркие девушки, танцевали на барной стойке и вызвали бурные аплодисменты и восхищение окружающих. Ленка была настолько пластичной и грациозной, что в танце не знала себе равных. Даже если рядом с ней поставить двадцать ритмично двигающихся профессиональных танцовщиц, всё внимание всё равно будет приковано к ней. Ленка всегда поражала меня своим оптимизмом и неуёмным желанием жить красиво. Она была готова испить самую горькую чашу до дна, чтобы потом зажить сладкой жизнью.
После аварии мы долго спорили, что лучше – умереть и остаться в памяти молодой и красивой, либо жить, дышать, созерцать и улыбаться, пусть даже в инвалидной коляске. Подруга склонялась к первому варианту, а я ко второму. С момента болезни её сумасшедшая любовь к жизни таяла на глазах, и только заключение американских врачей вернуло ей веру.