Мужчина высшей пробы - стр. 16
Оле она понравилась тоже. Огромный дубовый стол на десяток мест занимал почти всю площадь помещения. Прилавок, выложенный кафельными изразцами, на котором стояла яркая керамическая утварь. На фоне кем-то раз и навсегда заведенного порядка в глаза бросались разбросанные книги и учебники Сьюзен.
Свою детскую любовь к одежде она не оставила. Занимаясь на факультете искусств, девушка писала реферат по истории французского костюма. Как все французы, она обожала и Коко Шанель, и Кристиана Диора, но особенно увлекалась творчеством Ива Сен-Лорана.
– Он мой кумир! Создавать такую великолепную одежду!
– Твоя консьержка сказала, что он вульгарен, – напомнила недавний разговор Оля.
Сьюзен махнула рукой.
– Представляешь, она возомнила себя дочкой Франсуа Коти. Слышала о нем?
– Конечно. У моей бабушки есть старинная пластинка с песнями нашего шансонье Вертинского. «...коньяк “Мартель”, духи “Коти”», – манерно пропела Оля.
– Так вот она постоянно рассказывает журналистам о том, как стал знаменит ее отец Франсуа Спотурно. Фамилию своей матери – Коти он взял позже в качестве псевдонима.
На заре карьеры он занимался тем, что разносил шляпки своей жены-модистки Ивонн. Жили они трудно. Однажды будущий мэтр играл в карты в аптеке своего приятеля. Но тому срочно нужно было выполнить заказ клиента. Пока аптекарь стирал в пудру таблетки и отвешивал порошки, Франсуа засел за колбы и мензурки и забавы ради принялся смешивать ингредиенты одеколонов. В тот самый момент бедный недоучившийся школяр, не имеющий о химии никакого представления, почувствовал себя настоящим парфюмером. Бог наградил его необыкновенным чутьем. Он стал экспериментировать и создал потрясающий запах. Требовалось, чтобы его оценили. Жена-модистка смастерила для флакона изящный футляр – выложенную шелком коробочку, похожую изнутри на турецкий пуфик. Прикрепила к ней ленты мягких тонов и завернула в атласную бумагу. Эти духи Коти назвал «Пленник в хрустальном бокале». Романтик, а? Однако в парижских больших магазинах, куда он принес свое детище, на духи даже смотреть отказались, он не был принят надменным товароведом. От злости Франсуа в сердцах грохнул флакон о каменный пол. Духи разлились волшебным ароматом по всему залу. Посетители ринулись к прилавку и заорали: «Как они называются? Сколько стоят?» Представляешь, из дома вышел скромный разносчик Франсуа Спотурно, а вернулся месье Коти – основатель империи, не имеющий себе равных в истории мировой парфюмерии, – закончила рассказ Сьюзен. – Об этом консьержка без устали рассказывает журналистам.
– Так она дочь модистки Ивонн?
– Нет. После того как Франсуа стал знаменит и деньги полились рекой, он стал «жрецом» парижской ночной жизни. Его творения стали такой же принадлежностью парижского шика, как шампанское «Вдова Клико», коньяк «Наполеон» и ресторан «У Максима». На него стали вешаться все подряд. Консьержка утверждает, что ее мать танцевала в парижских кафешантанах, была очень красива и стала любовницей Франсуа.
Миллионы текли у него между пальцами. Многочисленные любовницы и внебрачные дети получали от него пожизненные пансионы, бесконечные подарки. Танцовщица отказывалась от всего. Чтобы откупиться от женщин, мэтр приобретал им дома, усадьбы, автомобили.
– Настоящий француз, – заметила Ольга.