Муж из Преисподней, или Обрученная с демоном - стр. 25
Служитель продолжал говорить, а вместе с ним возносила молитвы и его паства. Зал наполнился тихим гомоном, как будто где-то неподалеку расположился пчелиный улей.
Самаэль особо не вслушивался в слова, они шли фоном. Он внимательно оглядывал каждый ряд, пытаясь присмотреть себе жертву. Здесь присутствовало много женщин, гораздо больше, чем мужчин. Кто-то плакал, кто-то улыбался, кто-то что-то напевал. Вдруг его взгляд споткнулся об одну прихожанку. Старую, уже полностью седую, с длинными волнистыми волосами. Она была одета в какое-то нелепое длинное платье в крупные цветы и деловой пиджак, совсем не подходящий к платью ни стилем, ни цветом. Как и он, она не опустилась на колени. Осталась сидеть. Потерянным взглядом обводила зал. Самаэль решил, судя по ее поведению, что она здесь тоже в первый раз.
— Аминь! — громко в микрофон сказал пастор.
— Аминь! — хором повторил зал.
Их глаза встретились.
И что-то кольнуло его в сердце. Люди не зря говорят, что глаза — это зеркало души. Он видел ее: истерзанную, загнанную. Это последняя ее жизнь. Душа уже больше не переродится. Покалеченная. И впервые за свою долгую жизнь он захотел кому-то помочь. Захотел избавить ее от страдания.
Дальше все встали. Пели псалмы. Потом сели, и мужчина с микрофоном долго рассказывал что-то о том, как важно ежедневно уделять время служению Иисусу.
Самаэль уже не слушал. Он пожелал, чтобы его перестали замечать все, кроме этой женщины, и медленно пошел к ней. Она смотрела на него не отрываясь. С каждым шагом он все больше чувствовал: у нее нет пристанища, ей нет покоя… За все свои многие жизни она не познала счастья. Он не мог знать подробности, но чувствовал это.
Подошел. Протянул руку, улыбнувшись лишь уголками губ. Она все смотрела. Так доверчиво. Так ласково.
— Пойдем, — сказал он ей.
Вложила свою тонкую и легкую морщинистую ладонь в его. Не спросила куда. Ничего не сказала, лишь чуть заметно кивнула и поднялась. Они вышли, на них никто не обратил внимания, потому что так сделал Самаэль.
Они шли вдоль дороги. Под дождем. Но оба этого не замечали. Мимо проносились машины, то и дело окатывая их брызгами из грязных луж. Он бережно сжимал ее ладонь. Ей было тяжело идти быстро, поэтому зеленоглазый великан подстраивался под шаг этой сухой женщины. Такая хрупкая.
Они пришли на набережную реки. Дождь прекратился. Ветер постепенно разгонял тучи. Танатос помог ей сесть на каменный парапет и устроился рядом.
— Расскажи, — сказал он ей, медленно болтая ногами в воздухе.
Она грустно улыбнулась, непостижимым образом поняв, о чем он. И начала рассказывать. Конечно, эта душа помнила лишь свою последнюю жизнь, но и этого хватило. Не было ей счастья. Она пережила смерть большой семьи. Трое детей, муж, сестры — все от нее ушли, и каждый своим отходом вырывал очередной кусок сердца, делал дыру внутри. А еще эта болезнь. Сейчас, Самаэль знал об этом, ее называют онкологией: третий рецидив. Женщина больше не хотела химии. Она желала покоя. И очень боялась уйти сама.
— Кто ты? — наконец опомнилась старушка.
Самаэль повернулся к ней и улыбнулся. Позволил ей увидеть себя настоящего — величественные рога. В этот момент выглянуло заходящее солнце, лучами позолотив их.
— Я тот, кто может дать тебе желанный покой.
Она восхищенно смотрела на него и ничего не говорила. Лишь кивнула.