Мутанты планеты Земля. Фантастика - стр. 3
– Новенького… Тебе плохое… или хорошее? – в загадочном оскале растянулся Михаил.
– Озадачил! Давай плохое сначала!
– Почему плохое? – упирался приятель.
– Не хочется расстраиваться после хорошего.
– Хорошо! Аренду за мастерскую подняли! – с радостью выпалил тот.
– Опять?! – удивился Арсений, вырвался уже четвертый за сегодня гневный возглас от художников.
– Так что, Сеньчик, плюс еще штука с тебя каждый месяц.
– Пусть тогда директор картины наши продает втридорога, раз наглости хватает аренду раз в полгода повышать. А хорошее?
– В Индонезии выловили неизвестный вид акулы или другой непонятной рыбы. Респектни на планшете! Вот, кисти-краски, испачкал… Ничего гуашь не масло, ототрется…
Миша протянул Арсению гаджет, на экране которого во весь размер висела фотография трактора на ковше тащащего морское животное. Такое создание Арсений действительно никогда не видел.
– Ну как тебе?
– Не знаю, я же не морской биолог! – пожал плечами молодой человек.
– А мне нравится! Круто, что еще можно найти, то чего никогда никто раньше не встречал…
– Как это относится к аренде мастерской?
– Да никак! – громко расхохотался художник.
– Посмотри лучше мою фотку! – Арсений достал телефон и нашел нужную фотографию.
– Что это?
– Подъезд расписан.
– Да я вижу не слепой. А точнее? Малевич, ты что ли расписывал?
– Да! – нотка гордости промелькнула в голосе Арсения.
– А что так фигово? – после этих слов еще двое художников, отвлеклись от своих работ и подошли к ним.
– Так не сейчас же расписывал!
– Вообще-то да, Миш! Рука же детская! – вступилась за него Люба.
– Лет пятнадцать назад было… До сих пор целехонькое…
– А почему цветочки, а не роботы или ковбои, например?
– Наверное, Сеню, мама заставила! Она же у него строгая… Хотя рисунки мне нравятся очень мило и по-детски наивно, – подмигнула художница.
– Что сказать, люблю я цветы! И бабочек тоже! У меня даже тату есть! – защитил за себя Арсений от подковырок друзей.
– Тату в виде бабочки у мужика?! Надеюсь хоть не в этом месте – внизу спины, что бы дружку было проще прицеливаться? – с опаской быть наказанным за такие слова выговорил Иван.
– Нет, у меня на животе.
– Показывай! – в один голос потребовали сразу несколько человек.
Молодой человек не замедлил обнажить пресс, на котором недалеко от пупка красовалась небольшая татуировка. Половина студии тут же сбежалась посмотреть.
– Ничего, так… Живенько! – озвучил кто-то вердикт.
– Да, неплохо. С тенюшкой сделано от крыльев, издалека, как 3д кажется, – послышался еще один комментарий.
– Так кто заказчик был! Подающий большие надежды художник! – сделала комплимент Любовь.
– Это как повезет. Моему знакомому, притом самому татуировщику. Какой-то олень набил во всю спину копию картины. Только он ее сделал, как Сесилия Хименес реставрировала фреску Христа в городе Борха.
– В стиле примитивизма что ли? – спросил Михаил.
– Это еще мягко сказано…
Несколько часов Арсений работал над своим самым любимым незаконченным полотном, которое он назвал «Протест Марии». На нем была изображена Дева Мария, протестующая против употребления любого алкоголя людьми. На картине она представала в образе подвыпившей тусовщицы в коротком блестящем платье с ребёнком на руках, тянущимся к её бутылке. Макияж молодой женщины был сильно размазан, а поза, выражавшая полное пренебрежение к нравственности. Единственное ее сходство с привычным образом Девы Марии было сияние вокруг головы. На фоне главной героини темными силуэтами с ярко-контрастными бликами мелькали люди, отрывающиеся в ночном клубе.