Мусульманский батальон - стр. 6
5. Военную помощь Афганистану оказывать сейчас в ограниченных масштабах. От дальнейших поставок тяжелого вооружения и военной техники пока воздержаться, создавать излишние запасы такого вооружения и боеприпасов в Афганистане нецелесообразно.
6. Находящимся в Афганистане советским военным подразделениям (узел связи, парашютно-десантный батальон, транспортные авиационные эскадрильи самолетов и вертолетов), а также отряду по охране советских учреждений продолжать выполнять поставленные задачи. От направления в Кабул по просьбе Амина советского воинского подразделения для его личной охраны воздержаться.
11. При наличии фактов, свидетельствующих о начале поворота Амина в антисоветском направлении, внести дополнительные предложения о мерах с нашей стороны.
А. Громыко. Ю. Андропов. Д. Устинов. Б. Пономарев. 29 октября 1979 г. № 0937/гс».
Постановление расставляет все точки над «і». Главное – судьба Амина предрешена. Кто он есть для нас – ясно. И как поступить с ним – тоже. Для начала следует усыпить его бдительность, поощряя пряником – возможной встречей с Леонидом Брежневым. Попутно «выдать себя с головой», настойчиво и картинно негодуя по поводу «клеветнических измышлений о причастности советских представителей к попытке покушения на Амина». Правда, Хафизулла Амин утверждал о причастности не представителей, а советских спецслужб. Улавливаете разницу? В документе умышленно сгладили общностью, не указывая конкретно на «андроповцев», что само по себе убеждало в правдивости их причастности, и ни у кого бы не вызывало бы никаких сомнений.
И излишков боевой техники и боеприпасов ни в коем случае не допустить – против нас может все это обернуться. И «охранный батальон», то есть «мусульманский», не отправлять. В нем уже отпала всякая необходимость. Во-первых, он перенацелен не на сбережение и защиту диктатора, нам неугодного, а на его уничтожение, если поступит приказ. И, во-вторых, на день заседания Политбюро спецназу ГРУ пока еще не было отведено место в выполнении той задачи, которую уже готовили и силились исполнить «бойцы невидимого фронта» товарища Андропова.
Им было велено уничтожить Амина, и они уже «стерегли час возмездия» и бдили за Хафизуллой и днем и ночью. Ведь ежели что не так, ответить придется головой. А потому давно вымеряли все расстояния, знают каждый маршрут его передвижения. Морочат головы согласованиями и себе, и другим в выборе способа убить: или яду влить в располневшее тело, или пулю с серебряным наконечником всадить, или рвануть бомбой, как народовольцы по царю. И санкция им самая высокая на то дана, и условия созданы. Партия их опекает и самый твердый в своем идейном совершенстве орган благославляет – Политбюро. Прочитайте еще раз внимательно пункт 11: «…внести дополнительные предложения о мерах с нашей стороны». Андропов, видимо, не очень внимательно читал, а может, просто ухмыльнулся: «Никаких дополнительных мер не предвидится, орлы мои справятся с первого выстрела». Или что там еще – первой капли, первого «бабабах»…
Обмишурятся орлы, и о «бабабахе», спланированном на начало декабря, прочитаем в отдельной главе.
Многие офицеры из «мусульманского батальона» отпуск так и не догуляли. Политбюро помешало, и как всегда, своим очередным постановлением: