Мунфлауэр - стр. 25
Две оставшиеся пары прошли как в тумане. Я все думала о Кэме. О том, как он возмужал, смог стать на ноги, хотя все врачи твердили, что детский церебральный паралич неизлечим, о том, что для него я осталась как предатель на всю жизнь. По возможности надо было бы все же завершить этот разговор, попросив прощения.
Едва прозвенел звонок, как я выбежала из здания и села в машину, надеясь, не столкнуться с Кэйт. Но вот карма решила поиграть в свои игры.
Как только я захлопнула дверь, увидела, как к моей Бэмби бежит моя подруга, размахивая «мочалками» чирлидера. Проклятье!
Я снова вышла.
– Привет! – обняла она меня.
– Привет! – ответила я этим же жестом.
– Мне кажется, ты меня сегодня избегаешь, – сделала она весьма логичные выводы.
– Эм, нет, с чего ты взяла? – наигранно, постаралась я защититься.
Она пристально посмотрела мне в глаза, будто пытаясь прочесть мою душу.
– Начнем хотя бы с того, что как минимум пять моих пропущенных звонков остались без ответа. Колись давай! Что случилось, Мун? – уже напрямую спросила она.
– Ничего, – опустила я глаза.
– Так, Мун, у меня сейчас нет времени допытываться. Итак Лео испортил все настроение. Вот ты в курсе, где он в тот раз шлялся после нашего совместного похода в кино? – затараторила она. – Точнее он сначала предложил мне пойти ночевать к нему, ну ты понимаешь, о чем он, не так ли? – и не дожидаясь моего ответа, продолжила, – я ему и отказала.
Я чувствовала, что совсем не хочу слушать данного монолога, но не могла ничего с собой поделать. Кэйт, видимо целый день (а то и ночь) все это носила в себе, и вот ее прорвало.
– А далее представляешь он надрался как последняя свинья и писал, что подцепит кого-нибудь менее ломающуюся в баре, озабоченный недоумок! – вспылила она, полностью растворившись в своей проблеме. – Я ему девочка на побегушках что ли? С чего он вообще взял, что когда захочет, тогда и будет?
Я не говорила ни слова, ища все способы вокруг, чтобы свалить под хорошим предлогом, но как на зло, на парковке было тихо и спокойно.
– И, Мун, представляешь, я ведь ему звонила! Всю ночь! Как дура, ей Богу! А этот говнюк утром мне заявляет, что ничего не помнит, и даже как домой попал! И голова, видите ли, у него болит!
Кэйт на пару секунд замолчала. Но едва я открыла рот, как хотела сказать, что мне надо спешить, она опять:
– Слушай, мои предки сегодня отчаливают на гольф и какой-то там прием у кого-то. Приходи сегодня ко мне с ночевкой! Мне нужно все это запить чем-то крепким и в хорошей компании.
О, Господи! Да ты издеваешься сегодня надо мной! Ну и как мне выйти из этой паршивой ситуации на этот раз, намекни мне хотя бы что ли.
Я молчала, и попыталась улыбнуться, когда Кэйт, весьма прозаично закатив глаза, осуждающе спросила:
– Что опять скажешь, что мама, много дел, работа… или еще что, лишь бы не согласиться?
– Кэйт… – начала я. Ну что я еще могла сказать? Мне было в очередной раз стыдно лгать ей, но и правду сказать я не могла.
– Мы с тобою дружим не первый год, Мун, – с упреком сказала она, – а ты до сих пор ни разу не пригласила меня к себе, а на мои предложения у тебя всегда готова реплика отказа.
– Эй, Каллахер! – крикнул мистер Херман, (кстати, он был просто вылитый актер Винни Джонс), тренер нашей сборной, – тебе что особое приглашение на тренировку нужно?