Мумия в меду - стр. 12
Я взглянула на часы. Десять. Черт! Мало того что на работу я опоздала – неприлично и непростительно, как обязательно объяснит мне непосредственное начальство, – так еще и два часа моей жизни просто испарились.
– Что последнее ты помнишь?
– Мумию, – уверенно ответила я. – Точно. Я на пятом этаже… случайно туда попала, лифт почему-то… мне на четвертый надо было…
– Погоди, – мальчишка, все это время уверенно куда-то шедший, остановился и прислушался. – Прощай, здесь наши пути разойдутся.
Черные как маслины глаза остановили свой взгляд в районе моей груди. Там, где в прозрачном пластиковом окошечке красовался мой пропуск:
– Спасибо тебе… Таисия? Хм… Мне казалось, ты иначе мне представлялась, ну да ладно. Ра-Шу-и-Ки, управляющий колесницами, страж врат и хранитель ключей, благодарит Таисию Вереск и обещает ей исполнение одного желания, если они встретятся вновь.
Юное чудовище оттарабанило эту фразу на одном дыхании и, развернувшись на босых пятках, попыталось гордо удалиться. Я ухватилась за шелковый воротник:
– Стоять, хранитель чепуховин! Ты никуда не уйдешь!
Он не сопротивлялся. Длинные, будто нарисованные брови сложились домиком:
– Я ведь хотел как лучше, женщина. Я даже пообещал исполнить твое желание в следующий раз. Только его не будет, этого следующего раза. Тебе лучше забыть обо всем, что ты видела или слышала сегодня. Про мумию тебе тоже лучше забыть.
Мальчишка – как там его зовут, Рашук? – осторожно попытался ослабить хватку, обхватив мои запястья. Я была гораздо выше ростом, поэтому за спутанной шевелюрой не могла рассмотреть выражения его лица.
– Прощай, Таисия. Возвращайся… Ну, туда, куда ты шла, когда тебя отвлекли. Куда ты шла?
Коже рук стало прохладно.
– На работу, – пробормотала я. – Таисия Вереск шла на работу. Четвертый этаж, офис бухгалтерии, должность – специалист, обязанности…
Неожиданно прямо перед моим носом открылись двери лифта. Монотонный голос звучал уже за спиной:
– Ты пойдешь на работу, женщина, и сочинишь для начальства такую правдоподобную причину опоздания, что все поверят и тебя простят. Эту же причину ты расскажешь каждому, кто будет тебя спрашивать о том, как ты провела утро. И… ты никогда меня не видела.
– Хорошо, – кивнула я, рассматривая широкие серебряные браслеты, будто по волшебству оказавшиеся на моих запястьях, – кованые ленты, украшенные чернеными надписями.
Человечек, имя которого я уже забыла, подтолкнул меня в кабину лифта:
– Вот и хорошо, иди, Тая-Таечка-Таисия. Сейчас нажми на кнопку четвертого этажа… И не забудь плотно позавтракать.
В себя я пришла уже в кабинете. Вкусно пахло кофе и свежими пончиками, тарелка с которыми обнаружилась на письменном столе прямо перед монитором. Часы показывали половину одиннадцатого, а остальные сотрудники поглядывали в мою сторону с таким благожелательным сочувствием, что мне было слегка неловко оттого, что причину его я не помнила. Пикнул таймер, я запила таблетку остывшим кофе.
Господин Баринов спал, и снилось ему приятное – босоногое детство в дачном поселке под Славигорском, друг Алешка Берг, с которым они играли в казаки-разбойники, сладкая рассыпчатая картоха, которую с тем же Лешей они запекали в углях костра. Картошка добывалась на соседском участке, и хотя точно такую же можно было выпросить у родителей, стыренная была не в пример вкуснее.