Можно ли полюбить Чувайса? - стр. 4
– Но Вы выжили!
– В каком-то смысле мне даже повезло. В большинстве случаев имеют место осложнения: эпилепсия, паралич, потеря зрения, недержание, нарушение деятельности мозга и психики. Я, слава Богу, в здравом уме и хорошо вижу. Но во время операции мне повредили нервные корешки спинного мозга. До 13-и лет, однако, я развивалась нормально. В 13 лет выглядела на 25 и даже могла передвигаться без костылей. Правда, ходила с трудом. А потом наступил парез нижних конечностей.
– Я не верю, что парез не излечим!
– Я устала от постоянных процедур. Мама возила меня в Центр Дикуля. Вы, конечно, знаете, что академик Дикуль много лет назад пережил перелом позвоночника, грозивший инвалидностью. Только упорство, изобретательность и огромная сила воли позволили ему снова встать на ноги и вернуться к нормальной жизни без ограничений. У меня такой силы воли нет, я даже ленива. Дикуль разработал комплекс упражнений и спроектировал тренажёр. Его метод позволял восстановиться даже после тяжёлой травмы, а также при диагнозе ДЦП. Однако трудиться надо было до седьмого пота.
Осмотрев меня, Дикуль отказался работать со мной, пока у меня есть трофические язвы… У меня опустились руки.
– Так нельзя. Я знаю, что на Западе паралич рук и ног лечат за счёт психической энергии самого больного. При наличии страстного желания вериться к нормальной жизни, ему помогают мобилизовать внутреннюю волю с помощью зеркала или видеороликов. Правда, пока это возможно в случае, если парализована только одна конечность. На видеоролике записаны движения здоровой руки. По команде врача пациент должен пытаться начать синхронные движения обеими руками. У него возникает иллюзия, что парализованная рука здорова. Активизируются внутренние силы, самовнушение, самогипноз.
– Спасибо Вам за общение. У меня недавно умерла мама. Только она вплотную занималась проблемой моего здоровья. Но при этом настаивала на том, чтобы я не ждала от жизни чуда и адекватно вопринимала реальность.
– В этом я с Вашей мамой не согласна. Вера в чудо очень стимулирует к активной жизни. Главное, не утратить её. Вы живёте одна?
– Практически да. Отец почти всё время на даче. Мне, конечно, помогает сестра. Но у неё семья, масса забот.
– А Вы почему не на даче?
– Видите ли, отец построил дом в то время, когда в Союзе было мало машин. Но сейчас дом оказался вблизи загруженного шоссе. В окна летит пыль. Воздух насыщен выхлопными газами. К тому же, вырубили деревья на участке и сделали огород. Я же очень люблю дикую природу. Ну, а самое главное, что меня не устраивает, это увлечение отца охотой. В этом мы с ним расходимся. Я очень люблю животных.
– Да, извините, мы так и не познакомились. Меня зовут Любовь Владимировна.
– Очень приятно. Рената.
– Скажите, у Вас есть домашние питомцы?
– А почему Вас это интересует?
– Видите ли, я писательница. Писала на самые разнообразные темы: о судьбах страны и человеческой цивилизации, о возможностях человеческого мозга, детективы, научную фантастику, любовные мелодрамы, бондианы.
– У меня сейчас есть кот. Дурак дураком. А до него семнадцать лет жил огромный пушистый ангорский … язык не поворачивается назвать его котом. Это был человек, друг. Василий очень переживал по поводу моей болезни. Если я роняла костыли и не могла их поднять, он начинал голосить, обращаться за помощью к прохожим. Однажды я упала с кровати. Кот заорал так, что тут же в мою спальню прибежали взволнованные родители. Василёк понимал человеческую речь. Как и все коты, любил охотиться на птиц. С волнением наблюдал и за летящим вертолётом. Я говорю ему: «Это железная птица, тебе её никогда не поймать». Он вздохнул и спрыгнул с подоконника. Уже два года, как его не стало. А я до их пор не могу забыть, как он следил за мной, как беспокоился, если со мной было что-нибудь не так. Он по – настоящему любил меня.