Моя Зараза - стр. 23

Пять лет! Пять! Прошло с последней нашей встречи с Ярославом. Почти два из них я провела в коконе из обиды, страха и жуткой неуверенности в себе. Я боялась парней, страшилась их внимания, сторонилась ребят в новой школе и потом в университете. С девочками общение тоже не очень складывалось. Всё-таки сказалось отношение одноклассниц из лицея.

Тут я покосилась на Ярослава, который невозмутимо спорил с профессором. Тимур поддерживал друга. Профессор упирался в статистику, ребята — в жизненный опыт. Я ничего не понимала в их беседе. Как будто на китайском разговаривают. Хотя основы менеджмента нам преподавали, и я владела предметом. Вроде бы…

Я снова перевела взгляд в окно.

Дурь в голову не просто лезла, нееет. Она там обосновалась, подпитывая и без того разжиревших тараканов.

У каждой уважающей себя девушки, насколько умной она не является, есть тайные комплексы относительно внешности или поведения. Один лишний килограмм или сантиметр, толстые лодыжки, кривой резец, большие глаза или маленькие уши, громкий смех, стеснение или умение краснеть и прочее-прочее-прочее. То, что является ерундой на самом деле, но порядком отравляет жизнь.

Так вот и я, как уважающая себя девушка, имела пару откормленных тараканов-комплексов. И сейчас они прикупили попкорна, уселись в первых рядах и приготовились отжигать.

Я принялась сквозь ресницы разглядывать Ярослава. Он возмужал, черты лица обрели резкость, растеряв юношескую смазливость. Другая причёска, и плечи стали шире. А я, оказывается, помню его причёску и даже плечи, горячие и твёрдые под моими ладонями.

Я сжала руки в кулаки, пытаясь унять воспоминания, и сглотнула, понимая, что нельзя никак себя выдавать. Тихонько втянула носом воздух, успокаиваясь и считая до десяти.

Как там было ? В начале было слово? Нееет, сначала был запах. Приятный, холодноватый с нотками цитруса и власти, уверенности. Я была убеждена, что так пахнет Ярослав. Хотя Тимур и сидел ближе, но от него веяло теплом и солнцем. Горечью тянуло от Зацепина.

Школьные воспоминания о Яре обрывались букетом жёлтых хризантем, которые стояли в вазе непозволительно долго, почти месяц. Именно с их терпкостью у меня ассоциировалась первая влюблённость.

Я проследила взглядом за облачком в небе, оно напомнило мне сердечко. Тьфу ты, блин! Мерещится уже всякое!

Смирившись с тем, что материал лекции мне придётся прорабатывать самостоятельно, я принялась выводить узоры на полях тетрадки. Карандаши, пастель или мелки всегда лежали в моих сумках и рюкзаках, как у иных девушек в наличии были косметичка, зеркальце, расчёска и помада.

Тимур толкнул локтем и улыбнулся, разглядывая мои художества. В лицее ту пару недель, что отучились, мы сидели за одной партой. Двое новичков, которые отчаянно не вписывались в общую картину. Но меня детки богатеньких родителей пережевали и выплюнули, а Тимур — молодец, влился и стал своим, не позволил себя сломать.

— Всё рисуешь? — спросил тихонько.

Я кивнула. И тут с другой стороны Ярослав, усаживаясь поудобнее, случайно задел бедром мою ногу. Меня прошило разрядом тока, я дёрнулась в сторону, задержав дыхание. Яр смерил меня удивлённым взглядом, приподнял бровь, но, не дождавшись реакции, отвернулся. Я протолкнула воздух в лёгкие и поискала обронённый карандаш.