Моя вторая жизнь - стр. 15

– И она ваша, правильно? – спросила Лила.

Миссис Стирлинг повернулась к дяде Максу.

– О, эти американцы, насколько же они бывают прямолинейны, – сказала она.

– Могу я поговорить с вами о моей комнате? – настаивала Лила.

Миссис Стирлинг помахала кому-то на другой стороне террасы.

– Макс? – сказала она. – Может быть, вы поможете этой юной леди с вопросами проживания?

Она улыбнулась всем нам и прошла к другой группе.

К тому времени, когда дядя Макс добрался до дома, он успел составить список из двадцати трёх пунктов, которые миссис Стирлинг потребовала исправить или изменить.

– Она вообще ничего не упускает из виду! – сказала тётя Сэнди.

– Нам предстоит много работы, – сказал дядя Макс, но мне не показалось, что он упал духом. Наоборот, он выглядел воодушевлённым, заряженным, словно хотел, чтобы предстоящий учебный год поскорее начался и был замечательным – настолько замечательным, насколько этого ожидала миссис Стирлинг.

Он напоминал мне маму – она бывала такой же взволнованной и нетерпеливой всякий раз, когда мы добирались до нового города. «Приступим к делу! – говорила она. – Нам много всего надо успеть!»

Я спросила тётю Сэнди, знает ли она, где именно в Италии находится дом миссис Стирлинг.

Она пыталась прочитать инструкцию на смеси для пирога.

– Точно не знаю. Вроде бы где-то недалеко от Флоренции, – ответила она. – Я не понимаю, что говорится в этой инструкции. Мне надо добавить то ли два яйца, то ли два ещё чего-то. Передай мне, пожалуйста, итальянский словарь.

Поскольку у миссис Стирлинг был дом в Италии, я связала её в голове с бабушкой Фьорелли. Может быть, они когда-то встречались. Может быть, я увижу, где росла бабушка Фьорелли. И хотя я понимала, что бабушка Фьорелли знает меня не лучше, чем тётя Сэнди и дядя Макс, я всё равно хотела побывать там, где жила бабушка. Если я туда поеду, может быть, кто-нибудь увидит меня и скажет: «О, я знаю, кто ты! Ты внучка синьоры Фьорелли!» А я погуляю по улицам, где гуляла бабушка, зайду в дом, где она жила, и почувствую себя как в своей тарелке.

Вернувшись на кухню к тёте Сэнди, я спросила:

– Вы знаете, где в Италии жила бабушка Фьорелли? Знаете, где она родилась?

Тётя Сэнди вынимала скорлупки из миски.

– Мама? Откуда она? Хороший вопрос. Кампо-что-то-там. Я забыла.

– Миссис Стирлинг пригласила нас в свой дом в Италии, вы слышали?

– Слышала. Но, думаю, надо сначала попрактиковаться в манерах. А ещё надо подождать и посмотреть, останемся ли мы на работе на следующей неделе. Я не уверена, что готова ко всему этому.

Она посмотрела на дядю Макса; тот сидел за столом в другом конце комнаты и работал со списком.

– Но, надеюсь, он готов, – добавила она. – Меня это пугает до полусмерти – отвечать за несколько сотен подростков днями и ночами. – Она вздрогнула. – Я даже кошку забываю покормить!

– У вас нет кошки, – сказала я.

– Вот видишь! Я даже не помню, есть у меня кошка или нет!

Гатри напоминал наэлектризованное облако крутящейся энергии. Он любил всё: занятия, спорт, походы, еду, людей. Но больше всего он любил Швейцарию.

– Свиццера! – громко восклицал он. – Белла, белла Свиццера!

Он немного напоминал мне отца – точно так же носился повсюду, переполненный энтузиазмом.

Я спросила Гатри, как по-итальянски будет похищена, потом пошла домой и сделала новый плакат, но тётя Сэнди сказала: