Моя упрямая леди - стр. 7
– Но я же не люблю ее! – промычал Лестер.
– Да причем тут вообще любовь? – Виктория удивленно подняла брови. – Какое отношение любовь имеет к браку? Думаешь, я по любви замуж вышла?
– А разве нет? – Лестер нахмурился. Он прекрасно знал свою мать и своего отца. Лестер не был наивным парнем, но, как любой ребенок, он надеялся на лучший исход в отношениях между родителями.
Виктория усмехнулась, дернув плечами. Она хорошо держала лицо и всячески пыталась показать легкое отношение к собственному браку. И все же Лестер заметил, как дрогнули ее губы.
– Не знаю, мам… – протянул он. – Чего мы вообще поперлись к Кёрсонам? Такие сложности, а ради чего? У них же тут все на ладан дышит! Не наследство, а руины…
– Чу! – прервала его Виктория. – Руины, ни руины, а все равно имущество! Ты ли не знаешь своего отца. Еще несколько лет такого ритма жизни, и на ладан дышать будем уже мы…
Повисла пауза. Виктория смотрела на собственные руки, поглаживая подушечкой большого пальца гладкий ноготь с изображением цветка. Выходя замуж за красавчика Ричарда Келлермана, она и подумать не могла, что все наследство ее семьи окажется спущенным в… И теперь ей приходится едва ни торговать собственными детьми, пытаясь сохранить приданное Эмилии и урвать кусок для Лестера.
– Так что эта Кэтрин Кёрсон буквально наш билет в светлое будущее, – со светлым будущем Виктория лукавила. Наследство Кёрсон не сделает их богачами, но хотя бы позволит еще немного продержаться на плаву.
– Но все равно, мам… – задумчиво протянул парень, глядя на мать. – Она же совершенно неадекватна. Даже не наших кругов! Да я с ней… даже супружеский долг исполнить не смогу!
Виктория устало закатила глаза.
– Иногда я думаю, мой ли ты на самом деле сын… Никто тебя не заставляет проживать с ней долгую и счастливую жизнь. Поженитесь, поживете немного, а там она вступит в наследство, и мы наконец объединим поместья.
– А Кэтрин? – Лестер все еще пытался обмозговать план. – Разве она не будет против?
– Да кто же ее спросит? – Виктория усмехнулась, откидывая назад длинные прямые волосы.
– Я думаю, она будет сопротивляться, – стоял на своем Лестер.
– Ей будет весьма сложно помешать нам, – Виктория слегка улыбнулась, рассматривая собственные ногти, – из могилы.
Наконец, до Келлермана старшего дошел план матери, и он широко раскрыл глаза. Подобные решения проблем он знал по книгам и фильмам, но претворять в жизнь… Лестер смотрел на мать, пытаясь понять, правильно ли он ее понял. Виктория все так же невинно любовалась своим маникюром.
– И все-таки, – протянул Лестер, стараясь отбросить мысль об убийстве кузины, – как я ее соблазню?
– Как и всех девушек до нее, – безразлично пожала плечами Виктория.
Лицо Лестера вытянулось. Он предполагал, что мать была в курсе некоторых его похождений, но все-таки слова застали его врасплох. От взора ее пристальных узких глаз не ускользало ничего, что происходило в доме. Сейчас Виктория не имела возможности контролировать каждый процесс поместья Кёрсон, что не могло не расстраивать женщину.
– Но мне никогда не приходилось общаться с такими… девушками, – выдавил из себя Лестер.
– А вот это, сынок, – сказала Виктория, поднимаясь с постели сына, – уже не мои проблемы. Придумай что-нибудь.
– Придумай что-нибудь, – передразнил Лестер мать, когда та покинула комнату, и медленно вздохнул, откидываясь на подушку. – Да как я придумаю-то… У нее ж там поди все гладко, как у куклы.