Моя Тора - стр. 8

Лилит изображена наполовину как женщина, наполовину как змея Своенравная Лилит ответила ангелам категорическим отказом.

– Вы меня ещё не знаете, – закусила она губу, – если будете убивать моих детей, то я буду нападать на мужчин во время сна, чтобы красть их сперму для зачатия новых демонов. И буду пить кровь новорожденных детей человеческих, высасывать мозг их костей.

В наказание Бог вычеркнул напоминание о Лилит из Торы.

Как мы видим из этой легенды, Лилит и Адам представляют два враждующих лагеря. Адам – это образ патриархальных иудеев. Лилит же – образ свободной женщины, который отвергался древними иудеями.

До эпохи эмансипации женщин тогда было ох как далеко. Поэтому любое проявление непослушания женщины мужу клеймилось как дьявольское начало.

Самый распространённый образ Лилит в искусстве – это красавица с длинными, иногда рыжими, волосами и ногами как у совы.

Лилит упоминается в «Фаусте» Гёте. В разгар Вальпургиевой ночи Мефистофель предупреждает Фауста:

Ученые считают, что Ева и Лилит на генетическом уровне радикально различаются между собой во всем, что касается отношения к семье, мужчинам, сексу.

Если для женщины с кодом Евы характерны установки на поиск мужа, создание семьи, рождение и воспитание детей, то для женщины-Лилит главное в жизни – независимость и самореализация. Любовь Евы легко претерпевает переход от первоначальной влюбленности к спокойной привязанности. Чувства Лилит кончаются там, где начинается привычка. «Любить – значит жалеть» – формула Евы. Лилит не любит того, кого жалеет, и не жалеет того, кого любит. Ева никогда не уйдет от мужа, потому что ей «чего-то стало не хватать в отношениях». Разрушать семью, следуя не всегда понятному даже ей, не говоря уж об окружающих, зову души и плоти – удел Лилит.

И наконец, для Евы путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, для Лилит – через его член.

Прибегая к терминологии 3. Фрейда, можно сказать, что Ева – сознанье, Лилит же – подсознанье.

Замечательный русский поэт Николай Гумилев писал:

Анна Ахматова в записных книжках признаётся: «…уж очень рано я стала для Гумилёва в стихах почти Лилит, т. е. злое начало женщины…»

Для Марины Цветаевой Лилит была первой и единственной женщиной, а вот Еву она никогда не понимала, не чувствовала – и потому не любила… В стихотворении «Попытка ревности» есть такие горькие строки:

Владимир Набоков в стихотворении «Лилит» вспоминает:

А в прозаическом произведении «Лолита» находим главный ключ к роману:

«…Но как билось у бедняги сердце, когда среди невинной детской толпы он замечал ребенка-демона, “enfant charmante et fourbe” – глаза с поволокой, яркие губы, десять лет каторги, коли покажешь ей, что глядишь на нее. Так шла жизнь. Гумберт был вполне способен иметь сношения с Евой, но Лилит была той, о ком он мечтал».