Размер шрифта
-
+
Моя поминальная книга стихов. Книга сорок вторая - стр. 3
Где вместе жили дружною семьёй.
И трое вас, детей на пне горбатом,
Как Змей Горыныч, дом он охранял.
О Господи, ну в чём мы виноваты,
Что он нам лишь воспоминаньем стал?
И бабушку, Марины мать, в молчанье
То с книжкой, то к столу спустившись в сад,
А с нею вместе рядом на диване
Прильнувших к сказке рыжих бесенят.
Ты, впрочем, как-то рано отдалился
Близ мамы, мы остались не у дел,
Порою так я на тебя сердился,
Не понимая то, что ты взрослел.
Себя мне упрекнуть совсем не сложно,
Оправдывать не стану ничего,
Я в этой жизни выбрал путь не ложный,
Но только с ложью я прошёл его.
Не возразишь, да я не жду ответа,
Я наши объясненья не забыл,
То утешает – прожил ты полвека,
То плохо, что полвека не дожил.
Но для меня останется навечно,
Не в памяти лишь, будто наяву,
В конце пути, на станции конечной,
С поникшей головой к тебе приду.
Навечная память
Порою просыпаться не спешу
И жду, когда тоска пройдёт, не скрою,
Сажусь за стол, молюсь в тиши, грущу,
Как будто снова говорю с тобою.
О том, что осень, выпал первый снег,
Что ветры покрывают листопадом,
И к мысли той, тебя что с нами нет,
Смириться нелегко, привыкнуть надо.
Сменил ноябрь окрасы октября,
По краю в это время шёл ты лезвий,
И я уверен, в том вина моя
И всех, кто не помог тебе в болезни.
Октябрь листом прощальным отлетал,
Мужался ты, но чувствовал угрозу,
И золото сменила чернота
Глубоких ран от ветров на берёзах.
Надежды были, боль в душе не раз,
И тело с этим не могло смириться,
Ты часто уходил в себя от нас,
Не веря в то, что можешь исцелиться.
Но всё ж случилось в тёмный час ночной,
И мир в твоих глазах застыл без звуков,
И та беда, что кралась за тобой,
Для нас для всех останется с разлукой.
Наукой жить и помогать в беде,
К тебе мы все привязаны сердечно,
И всё, случилось что в твоей судьбе,
Осталось в нашей памяти навечно.
Домашние воспоминания
Так нелегко, не просто так сознаться,
С твоим уходом стал наш мир другой,
Не спится по ночам, слова роятся
И жалят безысходною тоской.
Скучает осень, листья облетели,
В природе будто то отозвалось.
Я до сих пор не понял, неужели
Нам пережить случилось, что пришлось.
То осознать слова сочувствий просят,
От Кати утешения дают,
И иногда звоню с отчаянья Косте,
А он ослаб в болезнях от простуд,
От стресса, может, и переживаний
Внезапно наступившей пустоты,
И каждому из нас его сознанье
Подсказывает, что не с нами ты.
Вот фото, вместе где стоим с тобою,
Плечом к плечу, в беседе о делах,
Порою острых, этого не скроет
И снимок с тёмной рамкой на полях.
Тебе я что-то жёстко объясняю,
Ты слушаешь настойчивую речь,
Быть может, возражаешь, я не знаю,
Ещё осталось сколько этих встреч.
Мы в чём-то разны, в чём-то так похожи,
Пишу стихи я эти за столом,
Тишь, утро, редкий шум прохожих,
Спокойствие, но опустел мой дом.
И то не водевиль, не мелодрама,
Одна из самых грустных наших тем,
И первою ушла из дома мама,
Теперь и ты, но только насовсем.
Стоит здесь ваза с белыми цветами,
Стул, на котором часто ты сидел,
И даже чашка толстая с «Битлами»,
Которая осталась не у дел.
Предметы, что рука твоя касалась,
Следы от «сердца горестных замет»,
То от тебя на память мне досталось,
О чём когда-то написал поэт.
От них по-жизни никуда не деться,
Они лишь тень людского бытия.
Тебя хранить в нас будет память сердца
И в этом тоже будет жизнь моя.
Жизнь – смерть
Тебя теперь здесь с нами нет,
Страница 3