Моя подруга Лиля - стр. 50
ЧЕЛОВЕК, 13 ЛЕТ
Сегодня мне вдруг стало страшно. Что она с ним делала? Как она могла довести его до того, что он написал: «В мутной прихожей долго не влезет сломанная дрожью рука в рукав»? Я прямо вижу, как он убегает от нее с дрожащими руками. Он ей сказал самое лучшее, что может быть, про любовь, самое лучшее от самого лучшего мужчины на свете – ей! А она! Ненавижу ее!
Воздается ли нам по заслугам? Добром за добро – это было бы хорошо, сделал хорошее, тебе тоже кто-нибудь сделает хорошее. А если злом за зло? Я не буду писать, что я сделала плохое, но я унизила одного человека так, что он плакал. Мне его не очень жалко, больше всего я боюсь – а не вернется ли ко мне это ужасное, что я сделала.
…Вернулось. Мне тоже сделали плохое. Я плакала, но теперь мне гораздо, гораздо легче – ведь это уже все, круг замкнулся. Больше плохого не будет.
Глава 6
Перемена участи
Может быть, хватит уже про это? Про мазохизм, про секс, про любовь. У них все же были и другие занятия, помимо романов.
Со встречи с Бриками у Маяковского началась другая жизнь. Но не только Лиля влияла на Маяковского – помыла, пригладила, ввела в свой круг, но и Маяковский влиял на Бриков, и его влияние было больше, значительно больше, чем галстуки, цилиндр и новые зубы.
И, может быть, вообще все было не совсем так. Не то чтобы Маяковский был совсем уж жалким малюткой, которого пригрели Брики. Есть воспоминания, в которых написано, что вовсе не богатые Брики пригрели бедного Маяковского, а наоборот, Маяковский был Брикам «чрезвычайно выгоден».
Каменский, вместе с которым Маяковский ездил в турне с футуристическими действами: «У него было имя на всю Россию, слава была уже такая, что он сам не знал, чего ему надо. Он же зарабатывал в это время просто тысячи, и он все спускал, страшный был игрок. Он чувствовал за собой силу, прогрессивным образом он увеличивал свои гонорары и возможности, все ему легко давалось. Деньги просто сыпались со всех сторон. Начиная с турне, уже все было. Но, знаете, игроки время от времени нуждаются. Он на деньги эти, как на окурки, смотрел…
…И эта так называемая любовь, которая, конечно, очень быстро его разочаровала. И вполне понятно.
…Я чувствовал, что конец наступил после первой встречи, может быть, не прошло двух-трех недель. А тогда всем казалось – вот любовь! Все это была игра. Он в жизни игроком был, он и тут играл. Правда, там о нем заботились, потому что Володя был чрезвычайно выгоден – это был настолько широкий, Атлантический океан. Если он выигрывал шестьсот рублей вечером, он тут же выкидывал их на стол. Это нравилось – схватить такие деньги. А там были новые проекты, новые выступления. И все это ему нравилось. Это уже 1915–1916 годы, в особенности 1915-й».
Ну и где правда, кто кого пригрел, кто кому был выгоден?..
Маловероятно, что Каменский прав, что Брики сразу же воспользовались славой Маяковского и его деньгами, – все-таки тогда еще не было ни славы, ни денег. Но Маяковский был им очень полезен.
В сущности, он дал другое направление их жизни, до него они были обычная буржуазная парочка, а теперь стали – необычная. Брики были люди «другого круга», но ведь и Маяковский был «другого круга» – его круг были поэты, писатели, художники. Маяковский был гениальный поэт, а Брики – фармацевты. Фармацевтами насмешливо называли людей, которые хотели принадлежать к богеме, но не принадлежали. Брики ходили в «Бродячую собаку», как все фармацевты, по билетам, а Маяковский был – свой.