Моя, но чужая - стр. 22

Тело привычно подстраивается и совсем скоро перестает ощущать происходящее. Молча смотрю в потолок и жду, когда он, наконец, закончит.

Паломничество в мой кабинет не прекращается с самого утра. Ходят все кому не лень: и учителя, и дети. Просят не увольнять Елену Борисовну. А как я это должен сделать? Мозг уже вскипает, и хочется биться головой об стену.

Выхожу из кабинета, чтобы пройтись до столовой и хоть немного сместить фокус. Устал отвечать на одни и те же вопросы. Новость об увольнении Романовской разлетелась по школе со скоростью лесного пожара. Уж не «горячо любимая» ли Ольга Михайловна поспособствовала? Может, умыть меня решила в очередной раз? Или я просто загнался? Уже и сам не знаю. Но одно совершенно точно: этой женщины стало слишком много в моей жизни и мыслях.

Словно в подтверждение моих размышлений, Крылова появляется на горизонте. Выруливает из-за угла, видит меня и, расправив плечи, ускоряет шаг. Взгляд воинственный, а на губах застыла недобрая ухмылка. Если она рассчитывает, что я сверну в сторону, то напрасно. От женщин я еще не бегал.

Спокойно иду навстречу. Инстинктивно скольжу взглядом по очередному балахону, искусно скрывающему ее фигуру, и опускаюсь к ногам. Балетки. А вчера были туфли. Укол совести ощутимо впивается в сердце, заставляя дернуться. Стискиваю зубы, но не собираюсь извиняться. Не я начал эту войну!

Поравнявшись, едва заметно киваем друг другу, чтобы соблюсти приличия, и расходимся в разные стороны. Только сейчас осознаю, что не дышал все это время. Шумно втягиваю воздух и морщусь, улавливая тонкий аромат духов. Мурашки ползут по коже, а пульс предательски учащается. Да что ж такое?

Перекусив, возвращаюсь к себе. Слава богу, учебный день закончен, теперь, может, получится поработать спокойно. Открываю ноутбук и читаю недавно присланные документы. Пытаюсь сосредоточиться, но мысли упрямо утекают в другую плоскость. Если конкретнее – к Крыловой. Откуда-то взявшаяся совесть неприятно гложет. Может, все же стоит извиниться? Ну уж нет, обойдется.