Моя (не) родная - стр. 10
Лифта в доме не было. Пришлось подниматься по лестнице, а заодно и тащить чемодан. Мирон забегал вперёд и ждал меня на каждом пролёте.
— Сюда, — показала на нужную дверь и отперла.
Пропустила сына вперёд.
— Ух ты! – не успела отдышаться, услышала его удивлённо-восхищённый возглас. – Мама! Мама, смотри! Мам!
Смотреть мне было не надо, я знала, что вызвало у него столь бурные эмоции. И действительно: приподняв край чехла, сын разглядывал колесо. Брошенный рюкзак валялся тут же среди покрывшихся пылью старых журналов у его ног.
— Мама…
Глаза Мирона горели. Не помню, когда в последний раз он был таким взбудораженным. Подойдя, я кое-как сняла с мотоцикла чехол. От поднявшейся в воздух пыли запершило в горле. На глазах выступили слёзы. От пыли ли?
Коснулась руля мотоцикла, кожаного сиденья.
— Ничего себе! – с придыханием ахнул Мирон. Присел, разглядывая железного монстра со всех сторон. Подскочил, забежал с другой стороны.
— Чей он, мам? – звонкий голос сына разлетелся по первому этажу.
— Он… Да так, — заставила себя отвернуться. – Можешь считать, твой. Пойдём, — показала ему в сторону кухни.
Мирон не послушался. Да я и не настаивала. Проверила сделанный в приложении заказ и, убедившись, что курьер с нашим ужином скоро будет, сняла со стола защитную плёнку. Такую же – со стульев, со столешницы. В воздухе висели пылинки, окно было мутным.
Из коридора послышался топот. Через несколько секунд вбежал Мирон.
— Мы будем тут жить? – с ходу воскликнул он. – Правда?
— Да, — ответила и грустно улыбнулась. – Мы будем тут жить.
В дверь постучали. Забрав заказ, я поставила пакет на стул. Отвернулась буквально на минуту, чтобы сполоснуть тарелки, а когда снова посмотрела на сына, тот уминал сладкий рулет.
— Мирон! – начала было строго и поняла – не могу. Тёмные глаза, длинноватые волосы, чёрная футболка с кармашком-машинкой. Как же они похожи!
— Положи, — всё-таки выдавила через силу. – Вначале еда, а потом сладкое, — поставила тарелки на стол. Глянула строго.
Наверное, я мазохистка, раз из всех возможных квартир выбрала эту. Купила, не задумываясь, узнав, что она выставлена на продажу. Глупость или предопределение?
Глядя на уминающего огромный бутерброд с варёной колбасой сына, я понимала – ни то, ни другое.
— Пришла пора вернуться домой, — прошептала, включив чайник.
Бросила взгляд в окно. Да, настала пора. И будь, что будет.
***
И снова я не могла уснуть. Лежала на пропахшем запустением матрасе на втором этаже, а в памяти одна за другой всплывали картинки.
День, когда я должна была выйти замуж и не вышла.
Сидящий за рулём свадебного лимузина Данил, его не входящее ни в какие рамки появление во Дворце Бракосочетаний и фраза, поставившая точку на размеренной жизни, перечеркнувшая планы и мечты: «только что я поимел невесту на заднем сиденье лимузина».
Вздохнув, я зажмурилась.
…А после – эта самая квартира, его губы, мой чемодан, ночь, трасса…
— Мам, ты почему не спишь? – сонно пробормотал лежащий рядом Мирон.
— Сплю, — заверила сына. – И ты давай спи.
Дотянувшись, погладила сына по волосам. Усталость брала своё, предыдущая бессонная ночь не оставила выбора. Спать. А завтра – новый день новой жизни. Или старой? Как знать.
***
Как ни претила мне мысль, что чужие тётки будут шастать по нашей с сыном квартире, клининг вызвать пришлось. В первую очередь потому, что у меня самой просто не было времени выгребать скопившуюся за три года грязь. В итоге, отправив Оливию с Мироном в парк развлечений, я надавала кучу указаний двум пришедшим сотрудницам, сама же поехала на работу.