Моя маленькая тайна - стр. 19

Ерошу волосы на затылке.

- Да, ты прав, Кость. Мне нечего здесь ловить. Я и сам думал…

Закончить фразу мне не дают. В приоткрытую створку двери робко просовывается голова моей секретарши – Нины Павловны.

- Максим Леонидович, простите…

Да как же не вовремя! Долго сдерживаемое раздражение находит, наконец, громоотвод. И я обрушиваюсь на ни в чем неповинную Нину Павловну.

- О господи, что еще? – в сердцах ору на нее. – Я же сказал не беспокоить!

13. 12. Не чужие люди

- Максим Леонидович, я говорила, что вы заняты, но…

Нина Павловна тут же исчезает, дверь распахивается настежь с такой силой, что бьет по противоположной стене. В кабинет влетает Элечка.

Замирает, увидев, что в кабинете я не один. Явно не ожидала.

- Ну вот, я же говорю, занят он, – причитает за ее спиной Нина Павловна. – Я не пускала, но Элеонора Андреевна сама…

- Все в порядке. Простите, что сорвался. Я разберусь.

Взволнованная секретарша прикрывает за собой дверь.

- Ух, тут совещание по проекту, наверное. Я не вовремя. Приду в другой раз, - Элечка довольно быстро ориентируется в ситуации, медленно разворачивается на каблуках и делает вид, что возится с дверью, продолжая лепетать. – Простите за беспокойство. Вот вырвалась на пять минут, не знала, что Максим Леонидович занят…

Я молчу. Пусть чешет, откуда пришла. Но у Костяна сдают нервы.

- Мы уже все обсудили. Элеонора Андреевна, он – ваш.

Как настоящий джентльмен, Костян бросает меня на съедение этому тигру в обличии женщины. Обходя Элеонору Андреевну по кругу, за ее спиной показывает мне большой палец и делает хитрую морду, выражающую восхищение визитом такой шикарной дамы. Я лишь кривлюсь в ответ.

Элечка, дождавшись, когда Костя уйдет, подходит ко мне и садится прямо на стол, скрестив длинные ноги так, что они коленками касаются моего локтя.

- На стуле тебе будет удобнее сидеть.

- Сердишься, да? Ну прости, так надо было. Что это у тебя?

Элечка демонстративно наклоняется и берет в руки статуэтку, пару минут назад чуть не превратилась в осколки. При этом ее декольте совершает элегантный разворот, чуть не задевая меня по лицу.

- Хм… «Человек года», значит… – она задумчиво проводит ладонью вверх и вниз по идеально гладкой поверхности. – Тебе бы другая пригодилась. «Кобель года». Да, Макс?

- О чем ты?

- Ты знаешь, о чем! Макс, как ты мог! Ты представляешь, как мне теперь тяжело держать коллектив в узде? Все ходят, шушукаются, на тебя чуть не пальцем показывают, – произносит она своей фирменной интонацией на смеси мурчания и жалобы. - Ты думаешь, что слухи по банку не ходят?

Костяшкой указательного пальца устало потираю лоб. Как же они меня достали все с этими сплетнями!

- Не надо было тебе ходить на корпоратив… Эти зажимания в кабинках тебе всю карьеру испортят.

Господи, как же она достала!

- Считаешь, что кабинки – это чисто твоя территория? Тебе, значит, можно, а другим нельзя? - С нескрываемым презрением говорю я. С удовольствием наблюдаю, как холеное лицо Эльвиры Андреевны приобретает красивый розовый оттенок.

- Максим, смени тон, когда со мной разговариваешь! - Уголок подкаченных губ слегка ползет вниз – это максимум, на который способна ее скудная мимика.

- Я говорю то, что думаю, – парирую я. – Завела себе пекинеса Якунского, ему и указывай. Мне – не стоит.