Моя история перемен - стр. 21
После я стала вспоминать, что вытворяла, дирижируемая «Чингисханами». Боже, да мне пить, вообще, нельзя! Я едва не залезла в кабинку гоу-гоу! И что бы тогда было? Мужик, стремящийся к моему «чёрному ходу» или «покажи сиськи, шалава!»? Брр… Нет, в «Дверь» я больше не пойду!
В приступе жалости к себе я положила многострадальную голову на поджатые колени и укуталась одеялом. Нет, так нельзя жить. А чем закончилась гулянка, я и не знала!
Внутри всколыхнулась запоздалая паника, и я бросилась к телефону, набирая номер Вики.
– Чего тебе, болезная? – хрипло отозвалась она после десятого гудка.
Тут во мне проснулись угрызения совести. Подруга легла спать намного позже меня, раз уж не осталась с ночёвкой. Кстати, почему?
– Что вчера было? – со страхом спросила я, решив выяснить главное.
– О, я слышу голос разума! – мастерски ввернула Вика, и не подумав ответить на мой вопрос.
Я обиженно засопела, и она сжалилась:
– Не дрейфь, всё нормально. Сюрпризов не будет.
– Точно? – не решаясь сразу поверить и расслабиться, переспросила я.
– Ну, за тобой не уследишь, дорогая. Стопроцентной гарантии дать не могу, – опять принялась издеваться эта язва.
– Вика! – провыла я в трубку.
– Что Вика? Да успокойся ты, всё нормально. Я тебя из виду потеряла пока ты ещё была вменяемая. А потом ты порывалась на многочисленные глупости, но я тебя исправно блюла.
– Спасибо, – промямлила я, совсем не ощущая её уверенности.
Мы попрощались, и я осталась наедине со своими сомнениями. Ведь «вменяемой» я была именно тогда, когда чуть было не запрыгнула в стеклянную комнатку. Человек, который не отвечает за свои поступки, страшный человек.
Окончательно в голове прояснилось ближе к восьми вечера, но чувствовала себя я, как разбитый лимон и выжатое корыто. Поэтому по первому зевку легла спать и, мысленно поблуждав среди своих вчерашних промахов и ошибок, вскоре уснула, перед этим не забыв поставить будильник на шесть сорок пять.
Понедельник, будильник и тёмное мартовское утро. Я открыла глаза, не до конца осознавая себя. Просыпаться не хотелось мучительно. Отчего такая несправедливость? В борьбе с собой и действительностью я прошла через отрицание, гнев, внутреннее сопротивление и, как всегда, уныло сдалась перед обстоятельствами. Потом встала. Автоматически собралась на работу. Привычно постояла в утренней пробке на проспекте.
В такие минуты жизнь казалась серой и бессмысленной. Ты переключаешь передачи, жмёшь педали… работаешь, чтобы жить, живёшь, чтобы работать. Волком выть хочется. Даже грядущие праздники меня не вдохновляли и не радовали.
До производства я добралась без лишних заминок и с головой окунулась в новую рабочую неделю, которая обещала быть ничем не хуже и не лучше прочих.
До обеда я работала совершенно спокойно, с головой погрузившись отчёт. Последние несколько человек никак не хотели покоряться мне. Не получалось свести буквально пару сотен рублей. Такая мелочь в масштабах предприятия, но о том, чтобы оставить так, не могло быть и речи. И я исправно копала блоки данных, заводила таблицы и сверяла их, сужая раз за разом подозрительные места.
Закончить с 2-ндфл удалось ровно к обеду. То есть останься я в пятницу, и дома появилась бы ближе к десяти часам вечера. Как и тогда, я пребывала в уверенности, что необходимости задерживаться не было никакой.