Моя ходячая (не)приятность - стр. 15
– О, прекрасная Екатерина! – откашлявшись, вдруг приподнимается из-за стола Дан. – Я так рад, что встретил тебя тогда… Среди суеты большого города… Среди невзрачных серых стен безликих зданий! Ты засияла словно солнце в пасмурный день…
От неожиданности я выпучиваю глаза и приоткрываю рот. Что это на него нашло? Пытаюсь сползти под стол, но мне это не удается…
– Екатерина… – тем временем, не обращая внимания на мой офигевший вид, продолжает Дан. – Я безмерно счастлив, что ты наконец-то свободна, ведь это… – он кивает официанту на бутылку шампанского и на бокалы, – ведь это значит, что ты готова принять меня в свои объятья!
На нас начинают коситься люди. Кто-то бормочет что-то вроде «русси» и начинают тихонько хихикать. А я понимаю, что готова провалиться сквозь землю, хотя… мы же и так под землей, по сути.
– Заткнись, а? – тихо, едва слышно рычу я, в надежде перекрыть его словесный понос. – Заглохни, умоляю, на нас же все смотрят!
Пытаться заткнуть этого болвана – глупая затея. Дан лишь хитро подмигивает мне и начинает говорить еще громче.
– Я хочу, чтобы мы были вместе и навсегда! Только так, никак иначе! – завершает свою речь Дан и поднимает свой бокал шампанского. – Шампанского всем! Я угощаю! Пусть люди порадуются за нас с моей милой Кэт!
– О, боже, какой идиот, – выдыхаю я, чувствуя, что щеки не просто краснеют, они горят огнем.
Кстати, как и уши… Догадываюсь, кто меня материт.
Поднимаю глаза на своего бывшего и подругу и едва заметно усмехаюсь. Так-то, ребята! Знай наших! Хотели испортить мне вечер? Получайте бумерангом в лоб!
Даня пристально смотрит на меня. Его ноздри гневно раздуваются и я в душе начинаю злорадствовать. Сам же виноват, променял меня на эту крысу, которая так удачно изображала из себя подругу. Да и Настя сейчас сконфужена не меньше моего, хотя и не имеет никакого отношения к шоу, которое устроил Дан.
– На брудершафт! – раздается над моей головой голос Дэниэла и я, от неожиданности, подскакиваю на ноги. – До дна!
Больше всего на свете мне хочется сейчас вылить ему шампанское на голову, а после, гордо расправив плечи, уйти. И меньше всего на свете мне хочется изображать из себя влюбленную дурочку, готовую целоваться на глазах у посетителей ресторана, обслуги, своего бывшего и его новой пассии…
Однако, я растягиваю губы в улыбке, выпиваю залпом шампанское и позволяю Дану поцеловать себя… Не просто чмокнуть в губы, а по-настоящему!
16. 16
– И что это было? – растерянно шепчу я, когда Дан наконец выпускает меня из своих объятий.
– А как это называется? – хитро прищурился Дан.
– Зачем?
– Просто захотел тебя поцеловать, – усмехается он. – Не дрейфь, всего лишь игра на публику. Ты же хочешь утереть нос этим двум редискам?
– Игра, значит, – киваю я, уходя от вопроса. – Ты переиграл немного. Да нет, какое, к черту, немного! Ты спятил? Ты что за ахинею нес? Ты чего целоваться полез?
– Просто расслабься, сядь на свое место, и успокойся, – продолжает улыбаться он. – Не привлекай сейчас к себе внимание. Выскажешь все потом. Иначе весь мой план рухнет, и наши голубки поймут, что это был спектакль.
Я вне себя от злости. Да, конечно, жажда утереть нос этим предателям во мне не утихает, но вместе с тем приходит и понимание, что теперь обо мне самой подумают невесть что. Будто я знакома с ним давно, и ждала только момента, чтобы броситься к нему в объятия.