Моя горькая месть - стр. 37
Мне оба они нужны: и он, и дочь. И сейчас я это понимаю отчетливо.
- Я так скучала, - прошептала бездумно, и Влад крепче обнял – так, что больно стало, но эта боль приятна, он нужен мне сейчас. – Скучала безумно…
- Ты скоро увидишь ее, я же обещал!
В голосе его раздражение проскальзывает, и я поднимаю на мужчину лицо – он не понял! Как обычно, Влад ни черта не понял! Я ведь по нему скучала, каждую секунду томилась на медленном огне.
- Я тебе верю. А сейчас побудь со мной, - сказала, и выскользнула из его рук
Отошла на шаг назад, скинула майку, и начала расстегивать джинсы. И, лишь в белье перед ним оказавшись, вспомнила, что тело мое изменилось. Да, я почти восстановилась, и в одежде выгляжу как раньше, но без нее, да еще и при ярком свете все очевидно – ребенка я носила девять месяцев, и в форму буду приходить не меньше. А возможно, я никогда больше не стану прежней Верой -тонкой и звонкой, и я считала это справедливой ценой. Но сейчас мне бы хотелось быть красивой.
И почувствовать рядом прежнего Влада, словно не было между нами ничего, кроме любви – не наигранной, а настоящей, как в сказке.
- Я… прости, я, наверное, не готова, - замялась, стушевалась под его непонятным взглядом, в котором и голод, и одержимость, и непонятное мне чувство вины, которое я ни разу в нем не чувствовала. Почти решила бежать от Влада, скрыться от его жутких глаз, но мужчина шагнул мне навстречу, отрезая путь к отступлению.
От него и от себя самой.
11. ГЛАВА 11
Влад раздевается, а мое тело дрожью бьет. От предвкушения, от страха, от желания… Боже, как я соскучилась по нему! Запрещала себе вспоминать то время, что вместе провели, но сколько ночей он мне снился – не счесть.
Именно поэтому я не бегу, я остаюсь с ним. Здесь, и сейчас.
- Меня достали эти игры, Вера. Ты сама предложила себя, - брюки Влад откидывает в сторону, а следом и белье, - так что хватит. Из этой комнаты ты не выйдешь.
Голос злой, как и обычно. Пугает и возбуждает одновременно – мне всегда нравилось во Владе именно это: с ним я по краю ходила, по лезвию ножа. Это как гладить тигра, зажмурившись от страха: наслаждаться густой шерстью, по которой ладонь скользит, и ждать, что руку откусит.
Или убьет.
- Я не бегу, только… выключи свет, пожалуйста, - свет в этой спальне безжалостный, но, может, Влад не заметил эту чертову растяжку на моем животе?
- Нет, - он подошел вплотную, опалил жаром своего тела, а я еще сильнее задрожала. – Я скучал по тебе, и хочу видеть. Я хочу видеть всю тебя. И себя в тебе, Вера, моя Вера…
Будто от холода трясусь, только мне жарко. Я в лихорадке от этой чертовой мании, горю в адском пламени и, должно быть, погибну в нем. Но мне плевать, плевать…
Сильные руки опрокинули меня на кровать, и снова страх победил желание. Забилась под ним, ведь если сейчас решусь – то все, обратной дороги не будет. Говорят, что второй раз нельзя войти в одну реку… можно, думаю, только выйти из нее будет невозможно.
- Влад…
- Молчи, - он зашептал мне на ухо, придавив меня своим телом, и кровать прогнулась под нами. – Нам будет хорошо, тебе понравится. Обещаю, Вера, я не сделаю тебе больно, верь мне.
Верь мне…
Разве я могу верить и доверять? Да и сама я так и не сказала правду, а ведь Влад должен знать. И я расскажу, обязательно расскажу, хотя мне больно будет от ненависти. Мне легче, если он меня винить будет, а не маму, память о которой кровавыми пятнами вымажется и грязью.